Эльмира Нетесова - Подкидыш

— Нынче пироги будем печь! Тесто уже готово. Начинку тоже положила по мискам. Вот духовка прогреется и начнем. А ты покуда поешь, — предложила Варвара.

Стешка рассказывала ей о встрече с лесниками. Боялась что-нибудь упустить. И вдруг заметила, как мать улыбается:

— Это ты Савелия встретила. Знаю я его уже давно. Много лет минуло с той поры. Он еще молодым был тогда. Да и мне — не больше шестнадцати. Заслал он к моим родителям сватов. Порешил меня в жены взять. Не сбрешу, ладный с себя, всегда тверезый. И руки при месте. Но сердце к нему не лежало. Спросил тятька, пойду ли за Савелия. Я отказалась. Ответила, что не мил. Так-то и ушли они. А через год за твоего отца вышла. Женился и Савелий. Много лет прошло. И встретились мы с им в тайге. Я дрова готовила для дому. Он подошел. Сам все справил. А перед тем, как мне уехать, сказал: «Сколько годов минуло, а я тебя и теперь во снах вижу. Прежней, молодой, как тогда. И все зовешь меня. Встану со сна, не то что перед старухой, перед своей седой бородой совестно. Но что тут смогу? Ни годы, ни седина не стерли память. И сердце все еще любит тебя. И с разумом в разладе…»

— Мне жаль его стало. Ведь мы стариками сделались, а в сердце — молодая память живет. Сама по себе. И не дает забыть ничего, — вздохнула Варвара тяжко.

— А ты жалела когда-нибудь, что вышла за отца?

— Ох, Стешка, не об том! Судьбу нашу корявую, случалось, кляла! Измотала она нас, измучила. Просветов не было. Какие бывали, не поспевали продохнуть. А на Васю я не забижалась. Не за что. Не столько он жил, сколько маялся, — раскатывала Варвара тесто.

— А вот я, дура, тебя не послушалась. Как жалела о том. Прости ты меня, глупую! Если б можно вернуть назад время, — запоздало посетовала Стешка.

— Об чем теперь печаль? Мужик был никчемный! А и хрен с ним! Зато у тебя дети имеются. У него ничегошеньки нет! Думаешь, в радость одному? Нет, Стешка! Лихие минуты завсегда приходят не спросясь. Даже в радости. Кто его поддержит да поможет? Кто успокоит? Некому! Вот то-то и оно! Жизнь с него за все спросит. И за детей, каких кинул. За невольное сиротство и слезы, за твою изломанную судьбу! — уложила пирог на противень, сунула в печь, вернулась к столу.

Стешка заканчивала плетенку на последнем пироге.

— Знаешь, когда я на дойке в колхозе работала, был там скотник. Михаилом звали. Шубутной мужик. Не то коров, всех доярок перещупал поганец, в сене поизвалял. Ко мне не приставал. Держался человеком и помогал. Когда его спросили, почему Варьку не мнешь, аж зашелся от злости. Да и ответил: «В Варьке сучьих кровей нет. Она про мужиков не думает. Она баба! Не чета другим. Возле ней кобели не крутятся. А другие что? Не я, так иные промнут. Зачем добру пропадать. Вот и тискаю, покуда прыть не погасла…» Выходит, даже он, окаянный, свое чутье имел. И брал лишь доступных. Иных не трогал. Знал, по зубам получит, — рассмеялась Варвара.

Ленка с Любкой разбирали елочные игрушки. Вытаскивали их из ящиков, аккуратно раскладывали на полу.

— А я эти бусы стеклянные надену на себя и стану под елкой, позову Деда Мороза и попрошу у него чего-то! — высунулась Ленка из комнаты.

— Что попросишь? Конфет мешок? — рассмеялась Стешка.

— Нет! Я не конфетов, папку попрошу подарить всем нам! Только насовсем! Чтобы не убег больше.

Стешка вздрогнула. Виновато посмотрела на Варвару. В глазах слезы сверкнули. Больно было услышать такое. Растерялась, не знала, что ответить дочке.

Но тут Любка вынырнула из зала:

— Ты чего, дурочка? Видишь, наши пироги пекут. Значит, какой-нибудь дядька придет. Они на запах пирогов лезут. Чего ты будешь просить у Мороза тех, кто сам припрется. Лучше давай попросим мешок гостинцев. Большой-пребольшой, чтоб до следующего года хватило!

— Не хочу гостинцев, хочу папку! — заныла Ленка.

— На что он тебе? — удивилась Варвара.

— Если бы папка был, он сам елку принес бы! И мамка не помирала б в лесе одна, а мы не выли б со страха…

— Не плачь, Ленка! Все обошлось. А папку как Бог даст. Не реви! Лучше глянь, какие красивые пироги получились у бабули. Как из сказки! А вкусные! Хочешь попробовать? — отвлекала дочь.

— Хочу! — вытерла глаза девчонка.

— Тогда давай со стола уберем и сядем чай с пирогом пить все вместе. Ты какой пирог хочешь? С мясом или с вареньем?

— Я с клубникой хочу!

— А я — с грибами! — взвизгнула Любка.

— Два пирога сразу не одолеем. Надо один, чтоб съесть его. Вы подумайте, а мы чай приготовим.

Девчонки долго шушукались в зале. Спорили. Потом перешли на тихий шепот. И вышли к столу, взявшись за руки.