Константин Козлов - Молитва для ракетчика

Возомнивший себя Македонским и Наполеоном в единой ипостаси, полковник обосновался в кабинете командира части и принялся заслушивать подполковника в присутствии начальников служб и командиров подразделений, что само по себе было, мягко говоря, не очень тактичным. План основывался на сообщениях соседей-пэвэошников, основные усилия планировалось сосредоточить на участке границы в районе озера Колвасярви, куда, по имеющейся скудной информации, стремилась группа нарушителей. После изложения расчета сил и средств подполковник поставил задачи подразделениям. Молодой зам все спланировал четко и грамотно, как на тактических учениях в академии, только теперь подполковнику предстояло доказать всем, и в первую очередь самому себе, что он способен не только грамотно планировать операции, но и организовывать их выполнение. В качестве дополнительной информации он сообщил о находке милицией брошенного «КамАЗа» и об исчезновении его груза и водителей.

— Это, конечно, еще не факт, что там отметились те, кого мы ищем, но нельзя исключать и этого. Я считаю, что мы должны придерживаться более точных данных, поступивших от наших соседей, и прикрыть границу дополнительными силами вот здесь. Кончик пластмассовой указки прошелся по выделенному подштриховкой отрезку, длиной примерно километров двадцать.

— Так мы избежим распыления сил и средств и…

— Вы так считаете? — хамски оборвал докладчика полковник Ипатов, выпростал из-за стола свое объемистое чрево и с царственным величием приблизился к висящей на рейках карте.

— Так точно! — уверенно ответил недоумевающий подполковник. С его точки зрения, принятое им решение было просто очевидным в этой ситуации.

— А я бы более серьезно отнесся к эпизоду с «КамАЗом», — Григорий Сергеевич подошел к столу, взял из стоящего на нем органайзера толстый красный маркер и вернулся к карте. Он несколько минут многозначительно пялился на незнакомую ему сетку дорог и речек, изображая напряженную работу мысли. Остальные настороженно ждали, что же он выдаст. Кто-то из «ветеранов отряда» сдержанно хихикнул.

— Где, вы говорите, обнаружен автомобиль с фургоном? — спросил Ипатов у подполковника.

— Вот здесь, — тот показал на карте точку возле какого-то поселка.

— В таком случае поиск нужно вести в этом районе! — Григорий Сергеевич намалевал на карте жирный овал. Потом поставил возле КПП на дороге Куолаярви — Кеплоселька такой же толстый восклицательный знак с треугольником вместо палочки. Ипатов никогда не утруждал себя изучением условных обозначений, большую часть их просто не помнил. Закрасив треугольник грубой штриховкой и превратив точку восклицательного знака в кружок, Григорий Сергеевич добавил:

— А здесь нужно сосредоточить основные усилия!

Подполковник обалдело посмотрел на карту. Представитель вышестоящего штаба только что изобразил на ней явный бред между «точкой сосредоточения основных усилий» и «районом поиска» было не меньше ста двадцати километров. Каким образом предстояло «искать» и «сосредотачивать», было не ясно.

— Пусть пэвэошники ворон сбивают, а как зайцев ловить, мы и без них знаем, — самодовольно изрек Григорий Сергеевич под тягостное молчание присутствующих и величаво посмотрел поверх голов сидящих в кабинете на портрет Путина.

Остаток дня и половина ночи были просто ужасными. К выкрикам русских и звукам выстрелов добавились стоны раненого Елкина. Днем удалось построить из еловых лап и снега шалаш, в который все они забрались с наступлением темноты. Сбились в кучу и прижались друг к другу спинами, чтобы согреться.

— Если бы снег, — тоскливо сказал Кошкин, — можно было бы выбраться.

— Далеко отсюда до границы? — безучастно спросила Сандра.

— Километров пятнадцать. Всего три-четыре часа ходу — и мы на той стороне, — с тоской произнес поляк. Он укрыл Сандру курткой Конева, и она с удивлением заметила, что пятна крови не вызывают у нее ни малейшей брезгливости. Сознание и чувства притупились. Хотелось спать, но из-за холода ей не удалось даже задремать, мозг впал в какое-то оцепенение. Казалось, что все это происходит не с. ней. Как это не похоже на войну в заливе! Под утро из палатки вышел поляк, Кошкин и Роман спали. Елкин впал в забытье и тихонько постанывал. Через минуту Стас вернулся, приложил к ее губам палец и потащил за рукав наружу. Поляк повел девушку к опушке и протянул руку в направлении сопки, на которой засели русские.