Эльмира Нетесова - Седая весна

Седой, как сугроб, Тихон подолгу сидел на завалинке дома, все ждал, когда вернется из роддома Рита. Он забывал о ее смерти, он не верил в нее и уговаривал себя:

— Пойду протоплю печь, чтоб согрелась дочуха! — Он забывал, что на дворе весна…

— Дед Тихон! Ты где? Пошли к нам! Ульяна в баню зовет! — появилась на пороге Фаина.

— Мы вместе с Ритулей! Вот дождусь ее, и придем.

— Я ее приведу. Пошли! Бабка заждалась! — берег старика под локоть, бережно ведет через дорогу. Домой возвращает его лишь совсем поздно. Знает, нельзя оставлять человека наедине с горем. Не всякий его выдержит и перенесет. Хоть первое время — согреть вниманием.

Она не знает, что старый Тихон, встав среди ночи, садится к окну и смотрит на дорогу:

— Слышь, Чусик! Ритуля придет! Алик с Людой забыли. А она любит нас. Знамо, надо ждать… — гладит пса по голове и мокрой морде.

Пес плакал. Тихо, молча, совсем по-человечьи. Он все понимал. Он всех любил. Живых и мертвых. Вот только — без слов…

Марию Ивановну знали на этой улице все — от стара до мала. И неудивительно. Всю свою жизнь проработала она учительницей начальных классов. Через ее руки и душу прошло много детворы. Ох и разными они выросли. Но, несмотря на взросление, положение и годы, даже теперь, встретившись с этой женщиной, приветливо поздороваются, а многие обязательно остановятся поговорить с нею.

Много, ох, как много лет прошло с той поры, когда, будучи робкими первачками, пришли они в школу, а вскоре, войдя в свой класс, познакомились и с нею — своею первой учительницей. Как много зависело тогда от первой встречи, самого знакомства. Его и теперь помнят ставшие взрослыми, самостоятельными людьми.

Мария Ивановна помнит каждый выпуск. Но особо — первый. Может, потому, что сама, будучи недавней выпускницей педучилища, опасалась, удастся ли найти общий язык и свой подход к каждому ученику. Сама совсем недавно была ученицей. А тут…

Первачки — народ непредсказуемый. У одного, едва переступил порог класса, уже рогатка на пальцах появилась, у другой — рот булкой забит до ушей. Еще не определились, кто какую парту займет — за. спиной учительницы вспыхивает драка. Мальчишки уже оспаривали лидерство — учебниками по, голове колотили конкурентов.

— Я сяду на последнюю парту! — кричал щербатый малец веснушчатому, задиристому мальчонке.

— Здесь мое место! Убирайся, пока не накостылял тебе по шее! — отвечал тот.

— А почему ты хочешь сюда? Может, давай поближе ко мне? Зачем спорите? Мест всем хватит. И драться не стоит. Учиться в одном классе будете. Делить вам нечего. Наоборот, дружить станете.

— Не хочу с ним дружить!

— Это еще почему? — удивилась Мария Ивановна.

— А потому, что он жвачками плюется и щипается! Я ему за это всю морду побью! — пообещал щербатый.

— А ты — в штаны ссышься до сих пор! — получил в ответ мальчонка. И покраснев до самой макушки, не выдержав смеха одноклассников, выхватил букварь из портфеля и давай дубасить конопатого по спине и плечам.

Мария Ивановна отобрала букварь. Развела, рассадила ребятишек по партам, Поговорила с ними тепло, по-доброму. Объяснила, как им теперь надо жить, чем заниматься. Коротко поговорила с каждым первачком. А перед тем как проститься с ними до завтра, сказала ненавязчиво, словно невзначай:

— Не спешите драться, ссориться. Десять лет вам предстоит учиться вместе. Вы никак не сможете обойтись друг без друга. И не только в учебе, а и в походах, они у нас будут. Вам нельзя не дружить. Потому что, закончить школу, вы останетесь в своем городе, будете учиться дальше или пойдете работать, все равно станете видеться, общаться, а может, и жить в одном доме, где лучше дружить…

— Мария! Моих война отняла! А ты почему одна? Бабий век — короткий. Не успеешь оглянуться, старухой станешь. Подумай о себе. Твоя мать успела тебя родить. Ну да и тебе судьба улыбается. Подарит твое! Ты только не прогляди и не опоздай! — встретила как-то Ульяна Марию и по-бабьи пожелала: — Все о чужих детях печешься. Для свово тепло оставь.

Мария тогда не поверила соседке, усмехнулась, ушла в дом, постаравшись поскорее забыть услышанное.

«Какая там судьба? Где найду ее? В моем возрасте на дискотеки не ходят. Стара стала. Насмех поднимут мои же ученики. Видно, вековать одной всю жизнь!» — вздохнула горестно. И вспомнила, что ее ровесники имеют больших детей, семьи. Как-то сумели устроиться в жизни. Даже благоустроенные квартиры получили. А она — все в своем старом доме с печным отоплением и удобствами наруже — во дворе и за домом, — думала, вздыхая.