Александр Тамоников - Афганский гладиатор

– Ничего, лишним не будет.

– Ладно! Ты располагайся в комнате, а мы с Ольгушкой свои дела в ванной сделаем, и я приготовлю ужин. Проголодался, наверное? Или в столовой своей поужинал?

– Проголодался. В прямом и переносном смысле.

– Так это все поправимо. А хочешь, покури пока. Мы быстро!

В десять часов, уложив Олю спать, Татьяна, переодевшись в новое красивое платье, быстренько накрыла столик в комнате. Выставила бутылку шампанского и конфеты. Большего после недавнего сытного ужина не потребовалось. Таня даже пепельницу на стол поставила, чем вызвала вопрос Тимохина:

– А это зачем?

Вздохнув, женщина ответила:

– Да кури уж здесь. А то так и будешь на кухню выходить.

– Я не собирался затягивать продолжение ужина. Немного расслабимся и...

– Можешь не договаривать.

Она взяла пепельницу и вдруг замерла, воскликнув:

– Ой! Как же я могла забыть?

Александр спросил:

– Что случилось?

Таня присела на подлокотник кресла:

– Понимаешь, у нас сегодня зарплату давали, а Нина, что со мной работает, отпросилась домой пораньше, договорившись в бухгалтерии, что за нее деньги получу я.

– И ты забыла их получить!

– Хуже, Саша! Я получила деньги, и свои, и Нины, но ее положила в конверт и в ящик своего стола. А забрать домой забыла.

– Ну и что? Утром передашь зарплату своей сотруднице.

– Если будет, что передавать, в чем я сильно сомневаюсь.

– Не понял? Куда ж они денутся?

Татьяна поднялась, прошлась по комнате:

– У нас сторожем старый козел Реджеп-ага работает. Его сынок еще пытался навязаться ко мне в любовники. С подачи папаши. Получив отказ, этот старик возненавидел меня. Да он всех нетуркменов ненавидит, басмач какой-то. Но не это главное. Черт с ним, как хочет, так пусть и относится. Но он ворюга еще тот. Тащит из садика все, что может. Говорили, ночью облазает помещение, соберет баул, а рано утром сынок его недоделанный приезжает, забирает добычу.

– Что ж он может из детсада взять?

– Продукты, например, крупу какую, лопату, грабли, лампочки, одежду или обувь детей, если родители забудут.

– И давно он у вас сторожем работает?

– Давно.

– И ни разу не попался?

– Пропажи обнаруживали, но за руку-то никто не ловил. Да и попался бы, ничего бы не было. Директриса наша ему снохой приходится. За старшим сыном замужем. Тоже профура еще та. Работала до нее какое-то время нормальная женщина, но не дали, убрали, потому что украинка. А должна быть туркменка. Теперь представляешь, что будет с деньгами, если этот старый козел найдет их в моем столе?

Тимохин кивнул:

– Нетрудно догадаться.

– Господи, что же делать?

– Как что? Едем в садик и забираем деньги. А если ага успел их прикарманить, не волнуйся, он отдаст их.

– Да не пустит он никого в детсад. Закрыты все ворота, и, стучи не стучи, не откроет!

– Дверь можно и высадить! Пара пустяков.

– А старик тут же милицию вызовет, она же рядом.

– Так и с милицией разберемся. Есть у меня в отделе хороший знакомый. Сапар Мурадов, слыхала о таком?

– Слышала. Единственный тут нормальный человек без национальных выкрутасов. Но пока он приедет, деньги исчезнут. Нет, Саша, ничего не получится. Но как же я могла забыть о них? Ведь помнила же.

– О другом думала. Но ладно, все равно надо попытаться забрать деньги. Не выйдет, отдадим Нине свои, а с этим агой я потом как-нибудь лично разберусь. И дело не в сотне-другой, дело в принципе. Не твои – не тронь. Тронул – ответь! Ты не ахай, Тань, а лучше быстренько подумай, как все же заставить агу открыть дверь. Или какую из них сломать, чтобы сразу оказаться в вашей рабочей комнате, дабы опередить сторожа-вора.

Татьяна погладила виски:

– Даже не знаю! Хотя...

– Что «хотя»?

Она взглянула на жениха:

– Хотя, Саша, в садик можно зайти со стороны школы.

– В смысле?

– Ну, к тыловой стороне садика от школы канаву вырыли, хотели трубы какие-то прокладывать, но потом или забыли, или трубы ушли в другое место. А канава осталась. Она ведет к небольшому проему в стене невысокого подвала. А из подвала выход к лестнице. Подняться по ней, и первая же дверь в комнату воспитателей.

– Вот, это уже лучше. Что же ты сразу о такой важной детали не вспомнила? Но... ведь этой канавой и проемом может воспользоваться любой любопытный?

– Но, во-первых, серьезные воры в детский сад не полезут, чего там возьмешь? А во-вторых, заросла эта канава густым кустарником. Можешь провалиться и ногу если не сломать, то вывихнуть точно.