Эльмира Нетесова - Охота на русалку

— Ну, скажешь тоже!

Лелька разлила кофе по чашкам и, сев к столу, решила позвонить подруге.

— Алло! Тоня! Где ты пропадаешь?

— Сама себе взяла отпуск! Так все опаскудело в городе, глаза ни на что не смотрели. Чтоб не сорваться, смылась!

— Ты одна?

— Со своим!

— Где вы приморились?

— В деревне!

— Что? Темнишь? Если ты от крутых слиняла, знай, их отловили! А Вовку Сыча и вовсе размазали. В натуре! Менты уделали!

— Володьку? Ты не темнишь?

— Зачем? На моих глазах пристрелили! — убеждала Лелька.

— Ну, спасибо тебе за новость! — радостно воскликнула она.

— Ты еще долго отдыхать будешь?

— Теперь уже нет. Скоро вернемся! — послышалось в ответ.

— Жду!

А через три дня Антонина с Игорем вернулись в город.

Нет, они не убегали от крутых, они оторвались от прошлого, тяготившего обоих.

В своем городе их не признавали. Семье из путанки и крутого не доверял никто и не верил. С ними никто не хотел общаться. От них отворачивались, старательно не узнавали.

Интересовалась этой парой лишь милиция. Куда делись так внезапно и надолго? Уж не убила ли обоих банда Сыча на своей разборке? И хотя крутые отрицали расправу, менты им не верили.

Антонина с Игорем решили уехать из своего города довольно быстро. Позвал к себе мужика друг. Служили вместе в Чечне по контракту. Тот свой заработок пустил в дело, стал фермером. А через время набрал силы, прикупил коров, технику и зажил… В трудах и заботах, радуясь своему очень дорогому человеческому счастью.

Уж так случилось, что поздравил Степана Игорь с Днем защитника Отечества обычной открыткой. Тот письмо прислал. Единственный на всей Земле пригласил к себе в гости, как брата и друга.

Им было что вспомнить. Пили, не чокаясь, за погибших. Потом за живых. Антонина и Лена к столу не подходили. Мужья выпивали молча. Лица не раз темнели от воспоминаний.

— А помнишь аэродром в Грозном?

— Еще бы! Сколько наших ребят там полегло!

— Давай за них… Память им светлая! Пусть земля будет пухом!

— А медсестру Зину помнишь? Семнадцать лет едва исполнилось. Старики у нее остались где-то на Смоленщине. Как жутко им, все не верят в ее гибель. Говорят, что снится она каждый день, и жалеет, и любит. А днями так холодно и одиноко без нее…

— Сестренкой звали, помнишь? Не стало…

— Степ, а Гудермес тебе не снится?

— Я его и в могиле не забуду!

— А помнишь Новый год? Устроили нам припарку гады! Так тихо было целый день, а когда решили попариться, обстрел начали, да такой, что и головы не поднять. Мы голяком из бани выскочили. Едва успели одеться, и сразу в бой. Закончился он только утром. Скольких мы тогда недосчитались! Какие были ребята!

— Помнишь Рашида из Уфы?

— Ну как же! Наш старшина. Хороший, толковый человек. Он Богдана собой прикрыл. Тот и теперь у себя в Казахстане трактористом работает. Помнит ли Рашида?

— А разве это можно забыть? Тогда уж лучше не рождаться! — Положил Степан руку на плечо Игорю и спросил: — А ты чего поседел-то? На войне такого не было. Что стряслось? Иль жизнь сыграла оверкиль?

— Э-э, Степ! Было куда как хуже, чем в Чечне.

— Что так?

— После войны, сам знаешь, на работу нужно устроиться. Я к Катьке сунулся. К нашей, детдомовской, метелке. Она биржей труда заправляла. Я и подумал, мол, своя, поможет. А она знаешь как отпела? «Ты, Игореха, не забывайся, детдом давно позади, мы уже взрослые! И на халяву хорошее место получить даже не мечтай. У меня знаешь сколько желающих в очереди стоят? Тысячи! Не за спасибо, а за навар! А ты как был дураком в детстве, таким и остался!»

«Сколько ты хочешь?» — спросил ее. Она как вякнула, я и окосел! Мне тех денег на полгода безбедной жизни хватит. Послал стерву по-свойски на все этажи. За те полгода, был уверен, сам работу сыщу.

— Ну и нашел?

— Ага! У крутых!

— Тебе всегда везло! Иль в говно, иль на растяжку встанешь, — грустно улыбался Степан.

— Ладно! Живой я!

— Так живем по-разному!

— Почему? Всяк как может!

— Игорь, лукавишь, гад! Ну, мне зачем темнишь, или за дурака держишь? Мечешься как сопля в луже. Не всплываешь и не тонешь. А ведь ты мужик! Неужель не опаскудело хлеб свой кровью запивать? Иль не хватило этого нам на войне? Пусть у меня мозоли на всех местах, пена из жопы клочьями летит, зато я свой кусок ем не давясь. И сплю спокойно. Знаю, никакая шобла не возникнет в дом. А придут — не обрадуются. Свое всегда сумею защитить, — указал на ружье, висевшее на стене.

— У крутых оружие покруче! Ты и пернуть не успеешь из своей берданки, — отмахнулся Игорь пренебрежительно.