Эльмира Нетесова - Охота на русалку

Баба шла по улице, озираясь по сторонам. Никого из знакомых не приметила.

«Да кого я боюсь? Чего опасаюсь? Уже мужика порезали. Ждать, пока с сыном что-нибудь утворят ублюдки или саму прикончат в подворотне? У Женьки вон сколько друзей было, а случилась беда, и где они? Хоть бы один вступился. Даже не позвонили, не спросили, как он там? Зато он им помогал, лопух безмозглый!» — досадует Лелька, входя в подъезд, где жил главарь одной из банд города — Вовка Сыч. Его она знала давно, с ним много раз встречалась в притоне накоротке.

Вовка слыл бесшабашным драчливым выпивохой. Он под настроение мог озолотить угодившую ему блядешку. Умел и высмеять едко, и опозорить, если девка оказалась равнодушной и не сумела растормошить и приласкать его.

Сыча любили и боялись. Он был непредсказуем во всем, как дикий январский буран. Но иногда он пребывал в лирическом настроении, и тогда от него можно было добиться многого. На это и рассчитывала Лелька.

Едва ей открыли дверь, она поняла, что пришла некстати.

На всю мощность орал музыкальный центр. От его воя дрожали стекла в окнах. Попойка была в разгаре. Самые отмороженные из банды мужики уже успели отменно ужраться и заставляли двух путанок сбацать на столе. Те, тощие, неоформившиеся, стыдились своей незрелости и не решались на стриптиз. Ну что за кайф видеть вместо женских ног две вермишелины, кривые и волосатые. Вместо грудей — два прыщика, смешно примерять даже нулевой лифчик. О заднице и говорить не стоило, ее по трезвой не увидеть, по пьянке и вовсе не разглядеть. Вместо волос — детский пух. Ну куда с таким стриптиз? Да еще на столе у крутых! Через минуту сдернут со стола и, назвав десантом мандавошек, выкинут отсюда вон.

Хорошо, если через двери выпустят. Случалось, выбрасывали в окно. Обо всем этом малолетние путанки были наслышаны. Но хотелось жрать и что-то заработать. Последнее пересилило страх.

И в тот момент, когда девчонок собрались вытряхивать из тряпок, позвонила Лелька.

— Привет! — вошла она в комнату уверенно.

— О-о-о! Сама Русалка возникла!

— Братва! Да это ж своя в жопу!

— Мужики! Теперь будет задираловка! Сама Лелька объявилась! С ней не соскучишься!

— Тихо вы! Чего загоношились? Я к Володе! С ним хочу потарахтеть!

Подошла к Сычу, присела на колени и, погладив небритую толстую физиономию, предложила тихо:

— Поговорим, зайчик?

— Сегодня мы отдыхаем от всех дел. Но ради тебя пойду на что хочешь. Идем, моя Русалка! — Ухватил Лельку и повел в другую комнату.

Сыч прикрыл двери и, указав гостье на постель, велел раздеться.

— Вовка! Сначала разговор!

— Кто тут хозяин? Потрекать успеем. Куй хуй, пока стоит.

Вылез из брюк. Бабу грубо уронил в постель.

— Ну к чему столько тряпок на себя цеплять? Тебе голяком нужно дышать! — принялся он сдирать с нее одежду.

Лелька знала норов Сыча. Попробуй она дернись, попытайся поперечить, он не моргнув глазом выкинет ее с пятого этажа. Она терпела все молча. Сыч развлекался с Лелькой как хотел. Ему было плевать, что их снимали на камеру и на фото его же крутые. Когда баба сказала о том Вове, тот расхохотался и предупредил:

— Корефаны, вот это называется «ласточка», увековечьте для моей старости!

Крутнул бабу над собой. Даже Лелька, видавшая виды, испугалась. А Сыч хохотал:

— В натуре знай наших, крошка! Я тебя измотаю, я тебя и покатаю! Такого трюка твой задохлый козел в глаза не видел, а уж проделать и подавно не сумеет. Жидкий он.

Обычно Сыч подолгу не прыгал на бабах. Но тут превзошел самого себя. Баба уже устала, а Вовка и не думал покидать ее.

— Володька! Я поговорить пришла, — напомнила баба.

— Трекай! Чего хошь?

— Оставьте меня в покое!

— Это ты насчет налога?

— Да!

— Ну, зараза! Так и знал! — Вдавил бабу в постель с ушами. И задал такое, что Лелька взвыла:

— Больно, Вовка! Слышь, чумовой?

— Молчи! Тебе больно? А мне терять не обидно?

— Иль еще не получил свое? — деланно обиделась Лелька, попыталась спихнуть с себя Сыча.

— Куда? Не рыпайся! А то как вломлю! — И ущипнул бабу так, что взвыла:

— Ненормальный! Паскуда!

— Захлопнись! Ты за тем и возникла! Вот и получи сполна. У твоего вместо хера гнилая морковка! Ему по соплям вмазали, он затрещал как баба! На помощь звал! Кого? Мы сами умеем справиться, и ему доказали, но слегка. Когда пропердится, потрекаем всерьез!

— Как? А я зачем с тобой трахаюсь? На халяву? — возмутилась Лелька.

— Я не звал. Ты сама захотела и принесла себя с доставкой на дом!