Эльмира Нетесова - В снегах родной чужбины

Убеленные сединами геологи и недавние выпускники техникума радовались наравне, отмечая Новый год. Всем хотелось, чтобы продолжал он жить в каждом дне — пусть маленькими, но памятными искрами праздника.

Город озарялся разноцветными ракетами, горели бенгальские огни, праздничная иллюминация вспыхивала повсюду разноцветными лампочками.

Взрослые люди забыли о возрасте и, выйдя на улицу, играли в снежки, катались на санках с горок. Танцевали под городской елкой. Никому не хотелось спать. Веселье перехлестывало через край.

Тамара лишь с рассветом собралась уходить домой. Но Перов никак не хотел разлучаться.

— Можно мне проводить тебя? — спросил он тихо.

— Рискни, рыцарь! — шутя разрешила она.

Они шли по заснеженным улицам, держась за руки. Девушка не сразу заметила это. И лишь у подъезда остановилась:

— Я уже дома!

— Давай вечером сходим в кино? — предложил Владимир. И, не дожидаясь ответа, сказал: — В семь вечера я жду тебя на этом самом месте! Идет?

— Хорошо, — не кокетничая, согласилась она.

А через месяц все геологи знали, что Тамара встречается с Владимиром. И, видно, скоро они поженятся…

Перов был на два года старше девушки. В геологии работал давно. Люди уважали его. Говорили, что к нему можно подойти с любым разговором, просьбой. Уважительный, добрый по натуре, он никому не нагрубил, никого не обидел, не унизил.

Он держался со всеми одинаково ровно, но никогда ни одному человеку не отдавал предпочтения.

Его никто не видел нетрезвым или в кругу сомнительных девиц. Хотя о его жизни никто ничего не знал. Не любил он рассказывать о себе и оставался загадкой. Знали лишь, что он закончил аспирантуру и теперь работает над диссертацией.

Была ли у него любовь, был ли он женат, никто ничего не знал. А сплетничать о нем не было повода.

С Тамарой Владимир встречался открыто, не прячась, не скрывая своего отношения к девушке. Он не был ни робок, ни навязчив. Он приметил девушку давно. Но не выпадало подходящего случая. Работа разбрасывала их в разные концы тайги. Они виделись бегло, крайне редко, едва успев поздороваться.

Лишь однажды пригляделся Перов к Тамаре. Когда, работая в топографическом отряде, она ненадолго приходила к сейсмикам. С того дня не стало ему покоя. Но топографы вскоре проложили профиль и ушли из тайги. Потом он слышал, что Тамара уехала на Колендо. Потом вернулась в Оху. Куда она отправится теперь или останется в городе, не знал никто.

Он вмиг приметил девушку, едва она переступила порог Дома культуры на Новый год, и запомнил маску, выданную ей. Он разыскал ее в неимоверной толчее и не выпускал из виду. Для себя он все решил.

Он не хотел быть назойливым и не набивался в гости домой к Тамаре, давая ей время все обдумать, взвесить и присмотреться. Теперь он не спешил, думая, что девушка не собирается в ближайшее время уйти на профиль с каким-нибудь отрядом.

А Тамара, словно подтверждая его мысли, купила мебель, в квартире навела уют. И теперь уже не ходила по городу, как по тайге, — в куртке и брюках. Она научилась, заставила себя следить за собственной внешностью. К этому ее обязывало негласное положение невесты Перова, которое может обернуться свадьбой, с регистрацией, с новыми, неизвестными пока обязанностями жены.

Перов встречался с Тамарой каждый день. Его не останавливали ни мороз, ни пурга.

Схватив Тамару за руку, сразу после работы, шел с нею на концерт, в кино или на каток. Либо на лыжную прогулку за город. Иногда они просто гуляли по городу, по горсаду.

Ей одной он рассказал о себе все. Собственно, в его жизни нечего было скрывать и стыдиться.

Его первая любовь в детсаду уже давно вышла замуж. Имела детей.

Не все, что нравится в детстве, подходит для жизни. Не каждая игрушка бывает любимой. Больше у него увлечений не было. На них попросту не оставалось времени. А на работе в тайге каждую свободную минуту отдавал диссертации. Потому девушек не замечал. Не оставалось времени на них и в Охе. В Куйбышеве у Перова жили мать и младшая сестра. Отца он не помнил. Тот погиб в войну.

Владимир жил в общежитии в комнате на двоих со своим однокурсником. Тот был геодезистом и в Оху приезжал лишь на зиму.

Тамара тоже рассказала Перову о себе. Без утайки. Даже о Кольке. Не стала умалчивать.

— Ты еще любишь его? — Она уловила дрожь в его голосе.

— Теперь не знаю. Одно верно, помнить его буду всегда. Хотя сама не понимаю, чем он дорог, почему не могу выбросить из памяти и сердца! Ведь ничто не связывало, не сблизило нас. Он мне, как болезнь, как наказанье, от которых никак не могу избавиться.