Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни.

— Благодарю за совет.

— «Хозяин» только на зэков орать может, а сам, обыкновенный подкаблучник. Он, простых зэков, за людей не считает, смотрит на всех, как на своих крепостных. Сейчас, правда, немного поумнел, а раньше работать заставлял по двенадцать часов, и это в шахте. Какой нормальный человек, может выдержать такие физические нагрузки? Вот и направляют в шахту самых здоровых и физически крепких мужиков, с большими сроками и держат их там, пока те не выработаются и не подхватят силикоз, или, вообще, деревянным бушлатом не накроются.

— Так это же не законно!

— А для него существует только один закон — выполнение плана. И, ради него, Барин готов на всё, даже на человеческие жертвы.

— Неужели народ не возмущается?

— Пытались, — вздохнул Граф. — Три года назад мужики не выдержали и такой кипеш подняли, что дело чуть до кровопролития не дошло, и если бы не смотрящий зоны… В общем, остановил Ермак бунт. Теперь зону чёрная масть держит, у которой с хозяином договор.

— Не может быть такого, чтобы чёрная масть была с администрацией заодно, — с сомнением покачал головой Руфат. — Это же для блатных и воров западло.

— Я не сказал, что блатные и воры с администрацией сотрудничают, — усмехнулся Граф. — Я говорю о том, что «хозяин» и «смотрящий» заключили взаимовыгодный договор, по которому чёрная масть обязуется держать зону в узде, а хозяин создаёт им льготные условия, да такие, что тебе и не снилось.

— Так сейчас эта зона чёрная?

— Она не чёрная, но и не красная, хозяин не настолько глуп, чтобы отдать власть на зоне одной масти, хотя изначально зона была красной. Начальство думало, что мужики за условно-досрочное освобождение будут молча пахать как проклятые. Так оно вначале и было, но потом, когда участились смертельные случаи на шахте, а по УДО на волю ушло мизерное количество работяг, мужики начали роптать, а потом и бузить. Актив зоны с обязанностями пастухов не стал справляться. Хозяин понял, что возможен бунт и стал в срочном порядке завозить на зону блатных, чтобы столкнуть их лбами с мужиками. В общем, тут такое началось…

— Вот ты говоришь, что сюда этапируют здоровых и физически сильных.

— А ты, что сам не видишь? Кого Императрица на медосмотре забракует, того сразу сплавляют в другие зоны. Слабым здесь делать нечего.

— А как же ты попал на эту зону?

— Думаешь, я всегда был таким дистрофиком? — грустно усмехнулся Граф. — Пять лет тому назад я был здоровым и сильным. Весил девяносто три килограмма и румянец на щеках играл.

В следственном изоляторе меня «прессовали» по-чёрному, я в «несознанку» шёл и моей хатой, почти всё время, был сырой трюм. Видимо, там я и подхватил туберкулёз, а уже на зоне получил осложнение и, как следствие — рак лёгких. Болезнь из меня вытянула все соки, выгляжу совсем стариком, а ведь мне только в следующем году, если доживу, исполнится шестьдесят лет.

— А свалить отсюда можно? — наклонившись почти к самому уху Графа, шёпотом спросил Руфат и замер в томительном ожидании ответа.

— Мечтаешь о свободе? — оживился тот и пристально посмотрел на Руфата.

— Сплю и вижу.

— А что так?

— Долги остались, — сказал Руфат, и взгляд его стал злым и колючим. — Хотелось бы, кое с кого, их скорее получить.

— Свалить можно, — после секундной паузы так же шёпотом сказал Граф. — Но, только на тот свет.

— Неужели никто не пытался?

— Пытались, да дохлый номер, тут везде видеокамеры слежения понатыканы, так что о побеге даже и не думай.

— Ничего, поживём — увидим. А вдруг счастье улыбнётся.

— Дай-то Бог.

— Веришь в Бога? — искренне удивился Руфат.

— Каждый человек во что-то должен верить. Иначе жить тяжело.

— Пожалуй, ты прав, — согласился с доводами старика Руфат…

— Все свободны, — сказал полковник после того, как последний из новоприбывших в колонию был распределён по бригадам. — А Вас, Екатерина Александровна, я попрошу остаться.

— Коля, ты прямо как Мюллер из кинофильма «Семнадцать мгновений весны», — засмеялась женщина, оставшаяся в кабинете наедине с полковником. — Есть претензии по службе?

— Есть! — закричал, вновь наливаясь яростью, полковник и со всей силы хлопнул пухлой ладонью по столу. — Когда прекратишь строить глазки кобелям?!

— Ты о чём это? — с издёвкой в голосе спросила женщина, удивлённо пожимая плечами.

— Не строй из себя дурочку! — продолжал кричать полковник, бледнея от ярости. — Думаешь, я не заметил, как ты смотрела на этого чурку?!