Сергей Зверев - Всплытие невозможно

– Кун, – обратился к нему старик Йон. – У нас много гостей. Хватит ли на всех еды?

– Дядечка Йон, я сварил большой бак овсяной каши.

– Этого мало, придумай еще что-нибудь. Ведь мы должны быть гостеприимны по отношению к русским. Они обещают вывезти нас отсюда. Не жалей продуктов.

Простак Кун пошел на кухню и задумался, как бы разнообразить стол. Единственное и, в принципе, правильное решение напрашивалось само собой. К каше можно было сделать целый алюминиевый таз салата из свежих овощей. Ближайший огород находился довольно далеко от авиабазы – километрах в полутора к югу; ведь седовласый Йон не разрешал разбивать огороды вблизи того места, где жили люди. Но эту дорогу Кун преодолевал часто, по нескольку раз в неделю. К тому же в его распоряжении имелось единственное транспортное средство на острове – старый велосипед. Повар Кун выкатил на улицу ржавое «чудо техники». Камеры давно износились, потому истертые покрышки были просто туго набиты сеном и перетянуты вязальной проволокой. Кун забросил на одно плечо солдатский мешок «сидор», на другое – самодельный арбалет, сел в седло и закрутил педали. Тропинка летела под колеса старенького велосипеда, побрякивал расшатанный щиток. Повар уже прикидывал в уме, какой именно салат и сколько лука срежет на огороде. А затем Кун засмеялся – зачем мелочиться, когда все они скоро покинут остров?

Велосипед уже подъезжал к тому месту, от которого предстояло идти пешком. Дальше специально были сделаны лесные завалы, чтобы было труднее обнаружить клочок ухоженной земли. Кун не успел притормозить – прямо перед ним из прелой листвы, усыпавшей тропинку, взметнулась веревочная сеть, и он врезался в нее. Велосипед упал. Тут же на Куна из-за деревьев набросились какие-то люди. Били, но не сильно, пока он еще пытался сопротивляться. Когда же затих, перестали избивать.

– Вытащите его, – приказал старлей Ким Ен Джун.

Сеть распутали, Куну связали руки за спиной и поставили перед командиром диверсионной группы. Бывший лагерный конвоир облизал разбитые в кровь губы и, обмирая, заглянул в глаза Ким Ен Джуна. Заглянул – и больше не мог отвести глаз; тот гипнотизировал его не хуже, чем удав кролика.

– Кто такой? Откуда советская форма? – тихо проговорил старлей. – На огород ехал?

Прочесывая лес, его люди сегодня наткнулись на огород, а потому и устроили здесь засаду.

Шесть лет Йон, почти окончивший университет, считавший себя диссидентом, вправлял мозги недалекому Куну, думая, что сделал из него свободного человека. Но стоило ему встретиться взглядом с кадровым военным КНДР, как у бывшего вертухая вновь возникло чувство страха, воспитанное системой. Кун опять почувствовал себя маленьким винтиком в огромном механизме, от которого ничего не зависит, который бессилен что либо изменить в этом мире.

– Товарищ старший лейтенант, я… – пробормотал Кун.

– Товарищ? – ехидно переспросил Ким Ен Джун и тут же резко ударил повара в живот.

Тот хрюкнул, согнулся пополам, упал на колени и воткнулся темечком в землю.

– Встать! – Ким Ен Джун несильно пнул его.

Страх сделал свое дело. Кун умудрился в одно мгновение превозмочь боль и вскочил на ноги.

– Вот так-то лучше. Отвечай на вопросы, враг народа.

– Я не виноват, меня заставили, грозили убить… – затараторил бывший лагерный конвоир.

От страха он бестолково выложил все, что знал о ситуации на острове. И про русских подводников, и про Боцмана с его диверсионной группой, и своих товарищах, скрывавшихся на бывшей авиабазе.

– … я все рассказал. Я всегда был верен партии, правительству и народу. Но меня заставляли жить здесь. Они бы убили меня, – Кун плюхнулся на колени и с мольбой во взгляде посмотрел на офицера. – Они заставили меня снять значок с портретом Великого Вождя Ким Ир Сена, – шепотом добавил он. – Они плевали на его портрет, а я не согласился, я только вид делал. Я потом закопал свой значок в лесу. Могу место показать…

Повар, поняв, что сморозил что-то не то, замолчал.

– Лучше покажешь нам, где они прячутся, – тихо сказал Ким Ен Джун. – Возможно, партия и посчитает, что тебе следует сохранить жизнь, предатель.

Кун опасливо косился на нож в руках рослого спецназовца, когда тот подходил к нему:

– Не убивайте! Я все сделаю, как вы скажете!

– Развяжите ему руки, – проговорил Ким Ен Джун.

Острое лезвие полоснуло по веревкам…

Известие о том, что большая часть экипажа находится на острове и старлей уже вышел на их след, воодушевило адмирала. Теперь у него появлялся козырь в споре с упрямым Дуловым. Каждый командир одинаково дорожит и своим кораблем, и командой. Если взять в плен экипаж, то, скорее всего, кавторанг ради спасения людей пожертвует подлодкой. Оставалось только захватить подводников и превратить их в заложников, которыми можно торговаться с командиром «Щуки».