Петр Катериничев - Беглый огонь

Вопросы к оперативной разработке. Жаль, что не ответы.

— Хотите еще кофе? — спрашивает девушка.

— Лучше шампанского. На брудершафт.

— Я за рулем.

— А за знакомство?

— К тому же здесь нет шампанского.

— Дольем коньяк минеральной. Митьки бы одобрили.

— Кто такие «митьки»?

— Это вопрос не одного часа. Читайте Довлатова. Так что? Я не вижу иного способа перейти на «ты».

— Лучше не стоит. Вы — мой патрон.

— Патрон?

— Ну да. Крутов приказал вас охранять.

— Что?! — Вот такой подлянки от Крутова я не ожидал: она даже не генеральская — маршальская!

— Охранять. Или вы считаете, что я не способна?

— До сих пор полагал, что охранять — прерогатива мужчины.

— Это ошибочно. К тому же в этом вы — непрофессионал.

— Да? И почему, лейтенант Настя, ты сделала такой вывод?

— У вас руки разбиты. Значит, вы дрались. Так?

— Не без этого.

— Профи не дерутся. Профи противника отключают или устраняют.

Смотрю в глубокие зеленые глаза очаровательной девушки, и мне становится не по себе. Нет, я понимаю, что специальная подготовка может сделать из любого человека со способностями боевую машину пехоты с вертикальным взлетом… Я понимаю, что в войне нет места сантиментам, а в тайной войне женщины порой успешнее многих мужчин. Но эмоционально принять этого не могу. Эмансипация кажется мне для мира не менее губительной, чем алкоголь: женщина должна быть нежной, мужчина должен хотеть ее защитить, а не наоборот; иначе мужики перестают быть мужиками, быстро деградируют: кто — в нюнь, кто — в самцов, а мир превращается в ухоженный бардак.

— И тебе приходилось «отключать» и «устранять», лейтенант Настя?

— Я не стану отвечать. Олег Владимирович… Знаете, как называются ваши вопросы? «Скрытая половая дискриминация».

— Половая — чего?

— Дискриминация.

— Поня-а-ал, — глубокомысленно произнес я, сделав ударение на последний слог.

В Штатах эта самая «дискриминация по половому признаку» именуется даже специальным термином «sexism». Усомниться в возможностях милой девушки отслужить в морском спецназе и завалить в рукопашке десяток супостатов — сексизм. Поднести даме тяжеленную сумку — сексизм; заплатить за нее в кафе — тоже. Вот и бродят неприкаянные мужики сами по себе, боясь оскорбить «слабый» пол вниманием, и, поразмыслив, покупают гуттаперчево-силиконовых кукол с сертификатом соответствия на все завлекательные места: все «как в жизни», токмо без излишних бабских затей и мужеских обязательств.

Тамошние тетки тоже получили все, за что боролись: прокладки, исключающие протекание даже в тропический ливень, вибраторы, настроенные на суперменскую частоту фрикций, подгузники, оберегающие кожу малышей, и — заботу государства, выплачивающего пособия на деток при разводе, дабы свободная личность женщины могла свободно их не воспитывать, а развивать свои таланты, умения и навыки в согласии с природой. Кучеряво задумано!

Закуриваю сигарету и вздыхаю: ну и гундосый я стал! Может, Крутов решил позаботиться обо мне в такой вот изысканной форме? Зная склонность индивида к немотивированным поступкам? А у девушки, помимо классной фигурки, замечательных глаз, веснушек, умения рукопашного боя и простейших навыков конспирации, еще и легальный ствол и крутая ментовская ксива: последние две вещицы могут особенно надежно охранить в московских джунглях от многих неприятностей! Если, конечно, мое противостояние неизвестно с кем не перейдет из латентной фазы в скоротечную.

Чего, собственно, и добиваюсь.

— Выходит, Анастасия, ты мой ангел-хранитель?

— Выходит, так И не надо иронизировать и комплексовать, Олег Владимирович, я действительно классный специалист.

Это кто из нас комплексует? Хм… Наверное, оба.

— Верю. Тогда тем более необходимо выпить на брудершафт! Анастасия, ты просто обязана перейти со мною на «ты» — в целях полной скрытности и особой секретности патронажных отношений объекта и субъекта! Убедил?

Девушка пожала плечами.

Я тем временем плеснул в стаканчики коньяк.

— Только символически, — предостерегла меня Настя.

— Да я иначе и не пил никогда!

Долил коньяк модной патриаршей минерально-ключевой с пузырями:

— Голь на выдумки хитра. Не «Клико», но свой аромат имеет! За знакомство?

— За него. — Настя слегка смочила губы.

— А целоваться?!

— Что, прямо сейчас?

— А когда? Традиция!

Осторожно дотрагиваюсь губами до мягких, влажных губ девушки, помня золотое наставление эмансипэ Америки: поцелуй в губы — дело куда более интимное, чем половой акт! И любой средний американец, неосторожно покусившийся на самостийную тетку таким вот образом, рискует получить — нет, не по зубам! — повестку в суд с иском, в зависимости от благосостояния клиента! Это не страна, это сборище сутяг и С1ряпчих в юбках и без оных!