Эльмира Нетесова - Женская месть

— Угомонись, слышь Прасковья! — не выдержал Захар, вскочив с чурбака.

Бабка на секунду умолкла. Илья, воспользовавшись паузой, впихнул ей в рот конфету. Прасковья чуть не подавилась. Выплюнуть не решилась, уж очень любила сладкое, но оно ей крайне редко перепадало. Все отдавала внукам, а тут самой повезло. Бабка умолкла.

— По-твоему, коль родила Анька детей, теперь ей надо забыть себя, что сама еще молодая и еще женщина покуда. Иль она уже не человек? Иль ты ей промеж ног смолой зальешь? С чего тебя разобрало? Ведь не к тебе мужик пришел! С чего на Анку взъелась? Целых три года баба живого мужика не знала. Терпела, выдержала траур. Другая давно бы по рукам пошла. Эта честно себя вела. Никто о ней дурного слова не скажет. А и ты по какому праву налетела? Она теперь кто тебе? Бывшая невестка! Имеет право выйти замуж, завести вторую семью и послать тебя подальше!

— Тогда нехай сама растит своих ублюдков, а меня не заставляет их смотреть! Я им не нянька. И ты не отчитывай! Пригрел здесь полную избу кобелей. Они и лезут на баб без разбору. Скоро до старух доберутся!

— Не твое это счастье, Прасковья! Молодых баб полно. Ты хоть им не мешай, пусть вспомнят иногда, зачем женщинами в свет появились!

— А осрамит мою Аньку, что тогда?

— Вот когда б ее не заметили, то и вправду стыдно. Ну, а если тешатся, не суйся к ним, не мешай, себя молодою вспомни, Аньку пощади, ведь натуральная баба, куда ей от самой себя деться? Дети детьми, а жизнь свое берет. Что природой дано, то от Бога, и человеком не отнимется. Не бери грех на душу. Смотри, как сама без мужика высохла. Ни рожи, ни здоровья не осталось!

— Зато перед детями не совестно!

— Да ребятне глубоко наплевать на твою хварью. Им нужна здоровая, хорошая мать, чтоб она долго жила и радовала их. Вот это для них счастье! — говорил Захарий.

— Баба, за какой сплетни хвостом тянутся, плохая мать! — поджала губы бабка.

— Про каждую одиночку брешут, — отмахнулся сапожник.

— А если б дети увидели энтот страм?

— Ты лучше сознайся, зачем средь ночи к Ане возникла? Что понадобилось тебе у нее в такое время?

— Свинья должна пороситься. А не догляди, та холера всех до единого поросят сожрет.

— Так чего расселась тут? Зачем к Аньке в спальню лезла? Она мужика не сожрет. Ну и тебе в твои годы меньше нужно лезть к молодым и не завидовать, коль свое упущено.

— Я и не бедую!

— То-то и теперь дым из всех щелей валит. Тебе бы извиниться перед Анкой.

— Еще чего? Обойдется бесстыжая! — поднялась бабка, но уйти не спешила, ждала, когда из комнаты выйдет Толян. Она хотела выплеснуть остатки обиды, но мужик почувствовал, что выходить ему еще рано, пусть бабка остынет окончательно. И вдруг услышал:

— Ну, что ты там присох? Или успел заснуть? Выходит, мало я тебе нашкондыляла, а ведь и покалечить могла б придурка! Выходи, сказываю тебе! Едино достану змея!

— На кой предмет он нужен? Что требуется от моего дружбана? — встал Илья стеной перед дверью в комнату.

— Хочу ему сказать, чтоб не видела его у Аньки.

— То не тебе указывать.

— Покуда я там хозяйка!

— Кончай, Прасковья, нести глумное! Ты в той семье только бабка. Власть давно переменилась. Благодари Анну, что терпит тебя, не то саму турнет из дома навсегда! — припугнул Захарий мрачно.

— Ну уж не из-за этого недоноска! — взвизгнула Прасковья и, обозвав всех мужиков кобелями и козлами, выскочила из дома.

Толян вышел из комнаты, привел себя в порядок и, глянув на окно Анны, снова отправился к ней.

— Смотри, дружбан, чтоб старая жаба не пробила твой котелок чем-нибудь вроде топора! — предупредил Илья слесаря. Тот пошел не оглянувшись.

Прасковья сразу пошла в сарай, даже не заглянув к невестке. Баба уже возилась у плиты, готовила завтрак, когда в дом вошел Толик. Он тихо разговаривал с женщиной:

— Аннушка, я не подарок, мне сложно предлагать тебе конкретное, ведь, по сути, я ничего не имею кроме случайных заработков, потому ни на что не претендую. Но, если решишься, давай попробуем создать семью. Мы оба обожженные и битые, у обоих за плечами груз прошлых неудач. Есть свои помехи и тормоза. Придется свыкнуться…

— Это ты о детях? — глянула в глаза человеку.

— Они причем?

— Ну как же? Они главные! Захотят ли тебя признать и принять? Мне их спросить надо. А и тебе подумать, прежде чем решиться на серьезное.

— А как иначе? Мы не дети! И для себя обдумай. У меня нет ничего и никого кроме сына. Но и он не со мной. В остальном я одинок. Сама все обмозгуй, как скажешь, так и будет. Поговори с детьми, с собой. Я очень буду ждать твое слово. Нельзя же бесконечно встречаться крадучись, тайком. Так недолго потерять уважение к самим себе. Да и годы идут. А время никого не пощадит. Не будет бесконечным этот кризис. Вернусь я в мастерскую, и все наладится. Конечно, можно будет пойти к мужикам в гаражи, но там не лучше, чем здесь. Тут я зарабатываю больше. Вон вчера отремонтировал машину Женьки и второго мужика, какого стукнул зять Захария. У обоих машины старые, верно потому забыли застраховать. Но заплатили. Конечно, шкуру с них не драл. Взял по-божески.