Эльмира Нетесова - Женская месть

— А деньги она тебе вернула все?

— Куда бы делась? Я их при ней пересчитал. Ни на копейку не дал себя обчистить. Вякнул, пусть благодарит судьбу, что я с нее за удовольствие не сорвал, хотя и стоило!

— Ладно, Илюшка, в другой раз будь осмотрительней. Ведь среди сутенеров могут оказаться мужики из зоны. И что тогда?

— Нет! Бывшие зэки у сучек не шестерят. Это для них западло. И хотя жрать всем охота, имя и мужичья честь всего дороже! Это я знаю. А перхоть не в счет! Ее всерьез не воспринимают.

— Ну, как ее в столовку работать взяли?

— Она не повар! Только официантка! Эти «выставкой» берут, внешностью. А она у нее, что и говорить, классная, обалденная по всем меркам, потому я тоже клюнул, но ненадолго.

Поужинав, Илья огляделся и спросил:

— А куда дружбан смылся? Где наш Толян?

— О-о! У него роман закрутился! — многозначительно поднял палец Захарий.

— С кем?

— С Анной!

— У нее же двое детей! Зачем она ему?

— В любви дети не помеха! Не лезь ты в эти дела, не советую. Пусть сами решат и разберутся! — нахмурился сапожник.

Илья, покачал головой, нахмурился, сказал мрачно:

— И зачем ему впрягаться в чужой воз? Торопится дружбан. От своего хомута шея не зажила. К чему торопливость? Ну, переспал бы с бабой, а утром, как все, жопа об жопу, а любовь в сторону. Мало что ночью набрехал. Утром все забыто. Нет, снова вляпался, придурок!

— Ты не брюзжи, Толяну видней. Да и Анька баба путевая. Я ее давно знаю, — вступился сапожник за соседку.

— Все они путевые! Только с какого пути взята? Неужели нужно снова душу измочалить, чтобы в моей правоте убедиться?

— Это твоя правота. У них она другая. Ты на сучонку завис. Ну, где видел путевую официантку? На каждой печать ставить негде!

— Не скажи, Захарий! Сколько раз получил я по роже именно от официанток за безобидное, по заднице погладил, а получил по самой роже. Да еще грозились вырвать самое дорогое голыми руками. Вот тебе и официантки! Не приколешься! Шухер на весь кабак поднимет, ее пасть никакими чаевыми не заткнешь. Так что тут на какую нарвешься, как повезет.

— Илья, я со своею бабой почти сорок лет прожил. Девкой взял, а под конец хуже путаны стала. Такое несла, вспомнить гадко. Сучонка постыдилась бы вслух брехнуть. А она детей не постеснялась. Хотя уже старуха, как язык повернулся? Вот тебе и родная половинка. Я до сих пор опомниться не могу.

— Понятное дело, если простить не мог. Ну, скажи, неужель ты от нее за всю жизнь ни разу левака не дал?

— Ну, это ты круто взял! Оно, конечно, без трепа и шухера. Зачем огласка? Все мужики подружек на стороне имеют. Но нельзя ж этим хвастаться. А я один раз влип круто, — оторвался на минуту от дела, потер шею, взвывшую от памяти:

— Вернулся я от своей подружки под «мухой». А время к полуночи. Нет бы враз спать завалиться, я жрать захотел. Сел к столу на кухне и потребовал накормить. Но бабу назвал именем подружки. Что тут было! Валька враз за каталку и по шее звезданула. Я тут же протрезвел. Хотел бабе по соплям вмазать. Она за кипящую кастрюлю ухватилась. Я за миску с горячим борщом. Крик подняли такой, что не только своих детей, соседей всполошили. Валька плеснула мне кипятком на ноги, я ей борщом пузо обжег. У бабы из носа кровь, у меня шея вспухла. Короче, разборка была крутой. Понятное дело, говорил, что назвал ее именем клиентки. Но Валька не поверила. Мол, с чего бы чужую бабу Юленькой назвал, знать, шуры-муры с нею крутишь, плюгавый барбос! Если б не соседи, пришибла бы в тот день. Так с тех пор себя в руках держал и язык под замок посадил.

— С подружкой не завязал?

— А она причем? Сам дурак! Многие вот так горели дома. Проговорится случайно и получит. Бабы на такие вещи ушлые. Ну, а я однажды тоже взял ее за жабры. Канун восьмого Марта был. Пришла моя инфекция с работы «под шафэ». И достает из сумки дорогущие духи. Я и спроси, кто спонсор? Валька оскалилась и ляпнула:

— Думаешь, все жлобы, как ты? Ошибаешься, меня не просто уважают, а и любят. Вот видишь, какие подарки дарят!

— Я озверел от этих слов! Уж как вломил ей, сам удивился, как она выжила. Но тогда ни о чем не думал. Обидно стало. Чуть мы с нею не развелись тогда. Я к ней с полгода не подходил. Откинуло от бабы. За шлюху держал. Не скоро улеглась обида. Заодно новых подружек завел.

— О! Тебе можно, а ей нет? — прищурился Илья.

— Она баба! А я только отомстил, уравнял шансы, сама повод дала. Да и что я? Мне не рожать! А вот ей не простил бы!

— Ну, как бы ты узнал тогда от кого ребенок?