Уоррен Мерфи - Шок

«Интересно, куда меня направят дальше», – думал Орвилл, входя в здание аэропорта Сент-Джонса. Он поискал глазами мужской туалет. Почти машинально Пибоди бросил поддельные документы в сливной бачок, а затем уверенной походкой, ускоряя шаги, направился прямо к кассе.

– Один билет первого класса до Рима, – услышал он собственный голос, доставая паспорт на свое имя из кармана брюк.

В Рим? В Рим!?

«Леди и джентльмены. Сейчас мы совершаем наш конечный перелет в аэропорт Леонардо да Винчи».

Орвилл был растерян. У него не было дел в Риме, так же, как и в Сент-Джонсе или на том веселом тропическом острове, название которого он так и не знал и где он провел целую вечность, с тех пор как покинул свой родной город.

Орвилл Пибоди работал в магазине одежды. Скромно, без отличий закончил местный колледж и женился на дочери друзей родителей. Его дети играли в малой лиге и были членами младшей группы бойскаутов. Иногда, как уже упоминалось, он смотрел альманах «Театральное мастерство».

«Какого черта я здесь?» – думал Орвилл.

Думал, но вслух не произносил. То, что он говорил, было продиктовано дальнейшими указаниями из места о котором он никогда ничего не слышал и не знал.

В самолете Пибоди разговорился с отлично выглядевшим блондином, сидящим справа от него.

– «Испанские ступени»? – переспросил блондин с изящным британским акцентом. – Не пропустите это прекрасное зрелище. Ранний восемнадцатый век, знаете ли. Величественная архитектура. Конечно, там уже почти все разрушено, но все же! Там проводят какие-то сборища. Наверно, это дело рук «левых». Ох уж эти «левые»! По-моему, кучка возмутителей спокойствия и больше ничего, – продолжал он.

– Кучка возмутителей спокойствия? – повторил Орвилл, изумившись.

– Осмелюсь предположить, вы будете в восторге, – оживленно произнес англичанин. – Это станет самым незабываемым событием в вашем путешествии.

– Кучка возмутителей спокойствия, – монотонно пробормотал Пибоди.

«Сборище» было в полном разгаре. Рассерженные молодые люди: парни и девушки, сидевшие рядом, рьяно аплодировали, когда оратор выкрикивал что-нибудь невразумительное. Пибоди стоял на древних ступенях, возвышаясь над толпой. Несколько минут он безучастно смотрел на оратора. Из-за того, что все говорили и кричали на языке ему незнакомом, Орвилл почувствовал себя неуютно. Он ощущал давление немытых тел и сильные толчки со всех сторон.

Само по себе неприятно было находиться в незнакомой стране без багажа, без друзей и без всякой причины. Но быть ввергнутым в самую гущу враждебно настроенной городской демонстрации, окруженным своего рода свободолюбивыми лунатиками... Он выбрался на улицу, мечтая сбежать домой в Западный Макомсет.

Орвилл остановился и сильно зажмурился: «Господи, какой же я идиот!» Он чуть не рассмеялся. Конечно, его не оставят одного на произвол судьбы. Все снова стало на свои места. Пибоди получил недостающее указание. Поддельные документы, поездка в Ньюфаундленд, перелет в Рим, «Испанские ступени» – сейчас все стало абсолютно ясно, так же как и первое задание, полученное из «Наших дней» в темной комнате.

Он был здесь не для того, чтобы наблюдать за оратором, ему нужна толпа. Теперь он знал, что в толпе окажется человек, имя которого Франко Абродани. Откуда Орвилл знал этого человека и его имя? Он не мог припомнить, был ли знаком с ним вообще. Но мозг Пибоди работал независимо от него, с удовольствием предвкушая развязку. У Орвилла участилось сердцебиение, над верхней губой заблестели капельки пота.

Возможно, этот мужчина, Абродани, окажется другом! Может быть, он так же, как и Пибоди, был частью какой-то миссии?

Пибоди мечтал об итальянской вилле, прекрасном столе со спагетти, красным вином и, может быть, с телефоном – тогда он смог бы позвонить жене!

Легкое постукивание в голове Орвилла перешло в непрекращающийся звон. Он с трудом дышал. Абродани здесь... рядом... вот он!

Орвилл увидел это лицо, он мог дотронуться до него рукой. Он испытывал двойственное ощущение: с одной стороны, лицо этого человека было совершенно незнакомо ему, с другой стороны, он узнал его так же, как узнал бы любого из своего родного города.

– Франко! – прокричал Орвилл. Мужчина лет тридцати, одетый в куртку военного образца, перевел взгляд с оратора на ступени и посмотрел на улыбающегося американца с подозрением. Пибоди протянул руку для приветствия: – Ей-богу, дружище, я так рад тебя видеть!