Уоррен Мерфи - Война претендентов

Римо вновь помчался вслед за армейским джипом. Теперь уже ни один из оставшихся в живых солдат не чинил ему препятствий.

Догнав джип, Римо крикнул:

– Эй, подожди!

Сидевший за рулем Санни Джой невозмутимо спросил:

– Что ты тут делаешь?

– Я хотел освободить тебя из тюрьмы!

– Я и сам способен освободиться, черт возьми!

– Ты что, не остановишься?

– Зачем? Если ты так быстро бегаешь, обогни машину с другой стороны. Там дверь открыта.

– Черт побери!

Чуть приотстав, Римо забежал с другой стороны и, поравнявшись с пассажирским сиденьем, крикнул:

– Все же лучше бы ты остановился!

– Мы еще не миновали зону обстрела.

– Да они уже прекратили стрельбу!

– Они начнут снова, как только мы станем неподвижной мишенью. Давай, запрыгивай!

Оттолкнувшись, Римо подскочил вверх и плюхнулся на пассажирское сиденье. Кожаные подушки смягчили его приземление.

– Давай к границе! – выпалил Римо.

– А я что, по-твоему, делаю?

– Ты злишься?

– Все шло как по маслу, пока ты не вмешался, – проворчал Санни Джой.

– Слушай, я прикончил нескольких ублюдков, чтобы спасти твою шкуру!

– Мне ничего не стоило спасти свою шкуру без всяких убийств! Я видел, что ты сделал с этими несчастными.

– Но иначе бы тебя пристрелили! – выпалил Римо.

– Нет еще такой пули или стрелы, которые достали бы Санни Джоя!

– И на старуху бывает проруха! – запальчиво возразил сын. – Почему ты уехал, ничего не сказав?

– С каких это пор я должен перед тобой отчитываться?

Римо закрыл рот, не зная, что ответить.

Так они и ехали в полном молчании, пока не пересекли границу.

Оказавшись на территории США, Санни Джой с облегчением вздохнул и сказал:

– Ко Джонг О говорил, что ценность воина измеряется не количеством скальпов убитых врагов и не трофеями, добытыми в войне, но его способностью действовать подобно ветру. Всякий человек чувствует ветер своей кожей, но никто его не видит. Ветер может придавать песчанику нужную форму. И никто не может его остановить! Далее горный дух Саншин. Сильный ветер преодолеет любую горную вершину, а небольшой холм и вовсе сровняет с землей. Ко Джонг О наказывал сыновьям, что они должны быть подобны ветру, и потомки его до сих пор следуют этому совету.

Римо не нашелся с ответом.

– Скольких ты убил там, Римо?

– Я не считал.

– Значит, для тебя это так просто, да?

Сын открыл было рот, но тут же захлопнул его так резко, что клацнули зубы.

– Когда ты вошел в тюрьму, я уже справился с двумя прутьями решетки на окне, – начал Санни Джой. – Решил, что, если к вечеру меня не освободят, ночью я спокойно вылезу. Но ты затеял настоящую войну с охраной, и стало ясно, что медлить больше нельзя.

– Но ведь все прутья оконной решетки остались целы!

– Конечно! Я просто вывернул их из бетонного основания. Выбравшись наружу, снова вставил их на прежнее место. Если бы не твое вторжение, меня не хватились бы до завтрашнего утра.

– Я решил, что тебя уже нет в живых.

– Плохо же ты знаешь своего отца! Так, сынок?

– Я что, должен извиниться?

– А ты действительно чувствуешь себя виноватым?

– Нет.

– Ты сделал то, что делаешь всегда, так?

– Я сделал то, что делаю всегда, – эхом откликнулся Римо.

– То, чему тебя учили?

– Да.

– Вот и ответ на твой вопрос.

– Какой вопрос? – Сын недоуменно взглянул на отца.

– Вопрос о твоем будущем. Ты выбрал путь насилия и смерти. Племя Сан Он Джо предпочитает жить в мире. Мы убиваем только тогда, когда твердо знаем, что иного выхода нет. Поэтому мы доживаем до старости и умираем в своих хижинах, а не в драке.

– Значит, по-твоему, я должен вернуться к прежней жизни?

– Полагаю, тебе следует хорошенько поразмыслить.

– Ты прогоняешь меня из резервации?

– Мы будем рады принять тебя, когда ты захочешь, – сказал Санни Джой, и голос его звучал гораздо мягче, чем прежде. – Если тебе удастся дожить до старости, резервация станет лучшим местом для успокоения твоих костей. Поверь мне, уж я-то знаю. Я и сам хочу умереть именно здесь, в красных песках пустыни.

– Поверить не могу, что ты гонишь меня из своей жизни!

– Я не гоню тебя, Римо. Просто хочу вернуть тебя к той единственной стезе, на которой ты чувствуешь себя как рыба в воде. Ну сам подумай!..

– Я больше не хочу убивать!

– А в начале нашего разговора у тебя было иное мнение. Сейчас в тебе говорит другой человек.

– Я и сам не знаю, кто я на самом деле, – мрачно отозвался сын.