Иван Сербин - Сделка

— Во-первых, здравствуй, — сказал Проскурин, протягивая руку.

— Здравствуй, — все тем же хмурым тоном произнес Иван, посмотрел на ладонь бывшего друга, подумал, но все-таки пожал, еще как бы сомневаясь, стоит ли.

— Ну а теперь давай рассказывай, — кивнул Проскурин. — Что случилось-то?

— А то, Валера, что на тебя розыск объявлен.

— Так. — В самой глубине души Проскурин допускал подобную возможность как крайнюю, но не ожидал, что противник так легко начнет играть в открытую. — И в связи с чем же? — поинтересовался он.

— А на тебе целая куча подвигов висит. — Ипатов оглянулся настороженно, словно убеждаясь, что за спиной не стоит хмурый серый тип с микрофоном.

— Не волнуйся, — усмехнулся Проскурин. — Я проверил, иначе не подошел бы.

— Хорошо, нет — значит нет. По крайней мере в этом тебе вроде бы еще можно доверять.

— Так что за подвиги-то? — напомнил Проскурин. — Давай уж, рассказывай все.

— Ну, во-первых, ты скрылся со служебным оружием.

— Это не преступление.

— Как посмотреть. Обстоятельства бывают разными, — не согласился Ипатов и продолжил: — Во-вторых, ты совершил наезд на человека, и человек этот скончался в больнице.

— Я? Наезд на человека? Когда? — прищурился Проскурин. — Ну-ка, давай, Ваня, подробнее.

— Слушай, я ведь не у тебя в гостях, — наклонившись вперед, вдруг зло пробормотал Ипатов. — С меня довольно и твоих московских похождений. Между прочим, я из-за тебя в этой ж…е сижу. Если ты вдруг забыл.

— Я помню, Ваня, помню. Ты не нервничай. Рассказывай лучше.

— Примерно в пятнадцати километрах от Новошахтинска ты сбил человека.

— Ну да? А про «уазик» там ничего не говорилось, который я перевернул? А про гильзы на дороге от пистолета-пулемета «кипарис»? А про ребят в одинаковых пальто с «липовыми» удостоверениями особого отдела штаба округа и с этими самыми «кипарисами» под полой? А про то, что они стреляли по моей машине, об этом не упоминалось в ваших сводочках?

— О чем ты говоришь?

— Да о том самом, Ваня. Этот «пострадавший» хотел ухлопать меня и еще одного парня. На строящейся дороге. Кстати, дорожная бригада может подтвердить.

— Какая дорожная бригада? Какая строящаяся дорога? Ты сбил пятнадцатилетнего парня на шоссе между Новошахтинском и Майском.

Проскурин оторопел. Такого поворота он не ожидал.

— К тому же, — продолжал Ипатов, — двое свидетелей показали, что ты был в состоянии алкогольного опьянения.

— Ну да? Они, конечно, догнали мою машину и понюхали. Или взяли пробу на алкоголь?

— Нет, сказали, что ты притормозил, вышел из машины и подошел к сбитому. А когда эти двое подбежали и предложили вызвать «скорую», ты их послал подальше. А одного ударил. Врач зафиксировал побои. Парень, кстати, оказался из органов, так что прибавь оказание сопротивления представителю власти. Это два. Потом ты прыгнул в машину и был таков. Хорошо, они номер запомнили.

— А ребята молодцы, ничего не скажешь. И номер запомнили, и понюхать успели. Молодцы, — зло скривился Проскурин. — Так, ну и что дальше?

— Дальше недоносительство. Знаешь, что такое недоносительство?

— Прекрасно знаю.

— Хорошо. — Ипатов пожевал губами. — Тебе известно о каком-то преступлении, и ты не сообщил о нем властям. В смысле, знаешь, кто совершил и как. И плюс к тому, укрываешь беглого преступника.

— Да ну? Это тоже свидетели показали?

— Перестань, — одернул его Ипатов. — Перестань, иначе я сейчас поднимусь и уйду. Теперь о том, что ты просил узнать. По поводу Семенова Алексея Николаевича, которому ты помог скрыться.

— Ну, допустим.

— Да не допустим! — рявкнул Ипатов так, что сидящая на соседней скамейке бабулька повернулась и удивленно посмотрела в их сторону.

— Ты потише, потише, не ори так.

— Ладно. Так вот, твой Алексей Николаевич Семенов — бывший «афганец», летчик, что-то у него там не в порядке с головой. Дислоцировался в авиачасти в Ключах. Тридцать первого декабря, на боевом вылете, он сбил своего товарища. Некоего Поручика. Майора Поручика. Тебе что-нибудь известно об этом происшествии?

— Ладно, ты дальше рассказывай. Это неважно: известно — не известно. Рассказывай.

— Свидетели показали, что Семенов с Поручиком почти не общались. Так, «здравствуй — до свидания» и разбежались. В этом ничего странного нет, они из разных частей. Поручик — из Ключей, Семенов — из Боброва. Так что делить им Особенно нечего. В тот день, утром, они вместе летали на задание, и Семенову почему-то не понравилось, как себя этот Поручик в воздухе вел.