Иван Сербин - Сделка

— Извините, товарищ майор.

— Ладно, пушку-то отдай.

— Да, — Сержант полез в карман, вытащил «ПМ» и вернул его Проскурину.

Тот забрал пистолет, взял документы, нож и сел за руль. Подумал пару секунд, оглянулся:

— Да, сержант, вот еще что. Тут за нами минут, может быть, через пять-десять-пятнадцать проедет зеленый «уазик». Военный. Правое переднее крыло ободрано. И слева тоже должны быть вмятины и царапины. Короче, признаешь сразу, не маленький. Так вот, дружеский тебе совет: останови его и проверь хорошенько.

— Мы не имеем права военные машины останавливать, — угрюмо сообщил постовой.

— Да это я знаю, — кивнул Проскурин. — А ты все-таки останови и проверь. Возможно, номера-то «липовые», и люди, которые в нем сидят, тоже далеко не военные. Все в штатском.

— А что, случилось чего? — насторожился сержант.

— Случилось, случилось. Ты не рассуждай, мил друг, а делай, что тебе говорят. Глядишь, и повышение получишь. Может, переведут тебя из этой дыры к городу поближе. В теплой будке-то небось лучше сидеть, чем на морозе торчать.

Сержант согласно кивнул:

— Хорошо, товарищ майор. Остановлю, проверю.

— Вот-вот. — Проскурин подумал еще пару секунд, словно решая, сообщать ли дополнительные сведения этому постовому или оставить их при себе, но все-таки добавил: — Ты, кстати, будь настороже, мил друг, эти ребята, похоже, вооружены. И серьезно. Понял?

Сержант задумался.

Проскурин понизил голос и сообщил еще доверительнее:

— И уж если совсем быть честным: проверка это по области. Понял? Постовых проверяют вроде тебя. Так что, смотри, чтобы все было по уставу, как положено. Задержание, протокол, тра-та-та. Они, конечно, тебе всякую лабуду будут нести, но не вздумай с ними в разговоры вступать или на деньги зариться. А то уже восемь человек на этом поймали.

Сержант просиял.

«Наконец-то этот парень из ФСК объяснил ему все как положено. Проверка, значит? Ну что же. Эти проверяющие не смогут потом сказать, что он нарушает устав. Все будет честь по чести: задержание, протокол, рапорт. Не такой уж плохой парень этот фээскашник, как показалось. Предупредил. Ну, оно и понятно. Все-таки смежные ведомства, почти братья».

— Ладно, сержант, смотри в оба, — улыбнулся Проскурин, нажимая на газ. «Пятерка», истерично взвизгнув колодками, рванула с места, затем приостановилась, сдала назад, Проскурин высунулся из машины и крикнул сержанту: — Да, слушай, командир, тут ведь до Ростова еще один пост?

— Да, есть, — с готовностью кивнул тот.

— Ты вот что, звякни туда, чтобы нас не останавливали, а то мне напарника срочно в больницу отвезти надо.

— Конечно, товарищ майор. Прямо сейчас и позвоню.

— Ну, спасибо, сержант. Счастливо.

Машина покатила вперед и через несколько секунд уже скрылась из виду.

Уже на въезде в город Паша повернулся к Максиму:

— Куда поедем-то, товарищ полковник? В прокуратуру?

— Нет. — Максим достал из кейса сложенный листок договора о поставке списанного обмундирования, прочел юридический адрес фирмы-покупателя и сказал: — Давай-ка на проспект Ленина, только побыстрее. Время дорого.

— Понял, товарищ полковник, — согласно кивнул шофер, нажимая на газ.

Ему нравилось, когда шеф давал подобные поручения. Можно было гнать «Волгу» вовсю и при этом быть уверенным, что ни одна из гаишных крыс машину не остановит. А если и остановит, то тут же вытянется, да еще и честь отдаст, увидев полковничьи погоны.

До проспекта Ленина, одной из главных улиц, они долетели минут за десять. У нужного дома Максим приказал:

— Вот здесь останови. Подожди, не паркуйся. Минут через десять-пятнадцать вернусь.

— Хорошо, товарищ полковник. — Солдат потянулся к бардачку за книжкой.

Максим вошел в гулкий подъезд. Чувствовалось, что здесь убирались на совесть. Дом был из старых, должно быть, сталинской постройки, мощный, с неимоверно высокими потолками и дзотовыми стенами в метр толщиной. Так что в подъезде было тихо, ни звука. Шаги Максима, поднимающегося вверх по лестнице, гулко раскатывались, отражаясь от потолков и стен, и казалось, что не он один, а целая рота топочет по ступеням. Наверное, на это и рассчитывали строители эпохи «черных воронков» — наводить ужас на благополучных квартирантов. Чтобы вскакивали среди ночи в липком поту и дрожали, слушая чугунно-безжизненную поступь собственных палачей. А днем задумывались о бренности своего существования. Максим автоматически отметил, что в подъезде тепло, не то что в обычных пятиэтажках, где зимой стылый ветер выдувает из подъездов нагретый хилыми батареями воздух до капли. И собачий дух тут иной — благородный. Не мочой бродячих псов воняло, а ухоженной шкурой доберманов, ротвейлеров, булей, стаффов…