Барри Эйслер - Дождь для Джона Рейна

Юкико. Наконец-то мы встретились.

Ее длинные черные волосы, сверкавшие под сценическими прожекторами, струились по мягким контурам плеч, затененным изгибам талии, округлостям бедер. Девушка была рослая, изящная, с нежной белой кожей, высокими скулами и маленькими вздернутыми грудями. Сделайте ей высокую прическу, добавьте немного изысканной одежды — и вот вам куртизанка самого высокого мирового уровня.

«Это девушка Гарри? — подумал я. — Чушь».

— Она прекрасна, — сказал я, чувствуя, что потрясающая внешность Юкико требует какого-то комментария.

— Многие так говорят, — ответила Наоми.

Что-то скрывалось в ее обдуманно-уклончивом ответе.

— Вы так не считаете? — спросил я.

— Не мой тип, — был ее ответ.

— Чувствую, вам она несимпатична.

— Просто скажем так: ее устраивает то, на что я никогда не соглашусь.

С Гарри?

— Я бы солгал, если бы сказал, что мне не любопытно.

Она покачала головой, и я понял, что попал в следующий тупик, даже после трех виски.

И вправду, снежное дитя. В красоте девушки было что-то холодное, даже расчетливое. Что-то здесь не так, хотя как, черт возьми, я могу сказать об этом Гарри? Я представил себе разговор: «Гарри, я был в „Розе Дамаска“. Поверь, друг мой, эта девушка далеко не твоего уровня. Плюс у меня плохие предчувствия. В общем, держись от нее подальше».

Я знаю, как Гарри сейчас настроен: Юкико — лучшее, что случалось в его жизни. Если что-то или кто-то несет этому удобному чувству угрозу, она будет рационально отвергнута или проигнорирована. Вмешательство друга здесь бесполезно. Или вредно.

Мне больше нечего вытаскивать из Наоми. Покопаюсь еще немного, когда вернусь в Осаку. Гарри — мой друг, и я многим ему обязан. Однако выяснить, какую цель преследует его девушка, в общем, не проблема. Вот убедить Гарри — это да.

— Хотите посмотреть на нее? — спросила Наоми.

Я покачал головой:

— Извините, я задумался о другом.

Мы еще поговорили о Бразилии. Она рассказывала об этническом и культурном разнообразии страны, смеси европейцев, индийцев, японцев и африканцев; ее атмосфере изобилия, музыки и спорта; крайностях в богатстве и нищете; а более всего — о ее красоте, тысячах миль живописного побережья, огромной пампе на юге, непроходимом зеленом бассейне Амазонии. Многое из этого уже было мне известно, но я получал удовольствие и от рассказа Наоми, и от наблюдения за ней.

Я вспоминал, как она отозвалась о Юкико: «Просто скажем так: ее устраивает то, на что я никогда не соглашусь».

Но это значит только, что Юкико больше времени в игре. Невинность — хрупкая штука.

Я мог попросить у Наоми номер телефона. Мог сказать, что мой визит продлевается или что-то в этом роде. Она слишком молода, но мне нравится ее компания. Наоми спровоцировала меня на сложную смесь эмоций: ощущение близости, основанное на схожем опыте смешения разных кровей и тяжелой утраты в детстве; отеческая потребность защитить ее от ошибок, которые она совершит; романтическое сексуальное влечение, как элегия по Мидори.

Становилось поздно.

— Вы простите меня, если мы пропустим танец на коленях? — спросил я.

— Ничего страшного, — улыбнулась она.

Я встал. Наоми тоже поднялась.

— Подождите. — Она достала ручку. — Дайте мне свою руку.

Я протянул левую руку. Она взяла ее и начала писать у меня на ладони. Писала медленно. У нее теплые пальцы.

— Это мой личный адрес электронной почты, — сказала Наоми, закончив. — Я его не даю клиентам, и вы, пожалуйста, тоже не давайте никому. Когда в следующий раз отправитесь в Сальвадор, дайте мне знать. Я расскажу вам, где непременно нужно побывать. — Она улыбнулась. — И совершенно не против увидеть вас, если вы снова окажетесь в Токио.

Я улыбнулся ее зеленым глазам. Улыбка получилась на удивление грустной. Надеюсь, Наоми этого не заметила.

— Как знать? — вслух подумал я.

Я уплатил по счету на выходе, наличными, как всегда, и, не оборачиваясь, ушел.

Утренний воздух Ногизака был прохладен и слегка влажен. Свет уличных фонарей превратился в слабые желтые лужицы. Тротуар стал скользким от городской росы. Вокруг громоздился Токио, безразличный и мрачный.

Прощай, подумал я и зашагал в сторону гостиницы.

Я сразу же отправился спать, но заснуть не получалось. Все думал о Гарри. Гарри и Юкико. Здесь что-то не так. Что нужно этой девочке или тому, на кого она работает, от такого мальчишки, как Гарри?

Можно предположить, что у него появился враг среди знакомых каскадеров-хакеров. Даже если так, отследить проблему через Гарри будет не просто. И в чем тогда смысл подставлять ему девчонку?