Геннадий Прашкевич - Бык в западне

Красиво, подумал Валентин. Но не сходится.

— Я не силен в этих материях, — сказал он. — Но что-то в ваших словах… Как бы это сказать?..

— А говорите, как думаете, — расслабился Евгений Александрович. — Вы, насколько я понимаю, из того поколения, которое всегда веровало в некую главную правду? Ведь так? Вот и говорите с этих позиций.

Валентин кивнул.

— Ваши слова действительно кажутся мне… Ну, ска жем так, странными Ведь если деньги не заработаны честным трудом, значит, они украдены. И украдены конкретно у тех, для кого якобы эти новые сильные богатые люди, рвущиеся во власть, готовятся, по вашим словам, строить новую страну. Вы не видите в этом противоречия?

— Большевики построили свое государство на день ги, отнятые у бывшей вполне законной власти, — ус мехнулся Евгений Александрович. — Долгое время это считалось удачным решением проблемы

— Разве те деньги помогли большевикам?

— Это другой вопрос.

— Вы меня запутали, — признался Валентин. — Кажется, я не смогу четко объяснить вам то, о чем я думаю. Нужных слов у меня нет. Но я чувствую, я действительно чувствую, что тут что-то не так. Ваши слова меня не убеждают. Может, это потому, что я и впрямь из того поколения, которое уже никогда не впишется в нынешние перемены.

— А выглядите вы надежно.

Они рассмеялись.

— Вы впервые в Новосибирск?

Валентин кивнул.

— Что знаете о городе?

— Почти ничего.

— Совсем ничего? Или почти ничего?

— Для меня разницы нет. Ну, знаю, как проехать к нужному месту. Это мне рассказали.

— Бизнес? Командировка?

— Чисто приватное.

— Вам понравится, — сказал сосед Валентина. — Если вы едете просто так, вам понравится.

— Надеюсь.

— В Новосибирске достаточно жлобов, но все же их гораздо меньше, чем в Москве. Масштабы не те. В Новосибирске, если вы остановите частника, с вас не будут требовать по пятнадцать-двадцать тысяч за кило метр. И нахально хватать за руку не будут. Ну не хочет человек ехать, значит, не хочет. Что с такого возьмешь? И свежего судака вы сможете недорого купить на любом рынке, если любите хорошую рыбу. — Евгений Алексан дрович убежденно повторил: — Вам понравится.

— Почему вы не спите? — спросил Валентин. — Давно ночь. Я, например, выспался днем.

— Не хочу, — неохотно пояснил Евгений Алексан дрович. — Все равно уже утро. В Новосибирске. Ран нее, но утро. Мы ведь прилетим в Новосибирск около шести часов утра. Кроме того, я вообще не могу спать в самолете. Не люблю и не могу. К сожалению. Сон не приходит.

— А вы закройте глаза.

— Если закрыть глаза, становится даже хуже Ког да рядом случается не спящий сосед, я считаю, мне повезло.

И подумал: что это я разговорился? Ну, Валентин Борисыч. Ну, поездка приватная. Я с этим Валентином Борисычем разговариваю не потому, что он мне интересен, вдруг догадался Зимин, а потому, что опять хочу отогнать свои мысли, свою тревогу Потому что не хочу думать о всяких «но». Ну, в самом деле, почему так? Кажется, все складывается удачно, все идет точно по плану, а тревога не унимается.

Это от усталости, решил он.

А Валентин Борисыч, подумал Зимин, просто случайный попутчик. Увиделись, поговорили, и все Никогда больше не увидимся. Этот Валентин Борисыч на самом-то деле, кажется, достаточно ограниченный человек. Правда, не совсем испорченный, что странно для москвича. Многие москвичи — существа жалкие и суетливые, вынужденные приспосабливаться постоянно, каждую минуту, каждую секунду. Отсюда у них комплекс неполноценности или, наоборот, превосходства. Отсюда их постоянный оскал, который они считают улыбкой. А Валентин Борисыч прям как топор. Наверное, служака. Просто честный, но ограниченный служака. До его мозгов, кажется, не дошло ничего из сказанного мною. До таких, как он, в принципе трудно донести ту мысль, что именно большой капитал, именно большие деньги всегда и непременно нуждаются во властной поддержке. Лучше уж самим властям поддержать эти большие деньги, чем отдать их во власть чистого криминала К сожалению, не многие еще доросли до этого. Пока эта простая мысль не дойдет до каждого избирателя, подумал Зимин, голосовать будут за голодранцев, за крикунов, за нищих популистов. А в результате сами голосующие так и останутся в нищете, отдавая все последние силы на то, чтобы вырвать у властей свои жалкие, пусть и законно заработанные деньги. Вместо того чтобы заняться настоящим, приносящим выгоду делом и заработать все, что им нужно, они все свои последние жалкие силы отдадут все той же жалкой, ни к чему не приводящей суете. И постоянно будут нарываться если не на власть, то на таких типов, как Леня Чирик. То есть на нож и на пистолет.