Евгений Сухов - Жиган по кличке Лед

Лагин.

– Ну, здравствуй, Илья, – сказал он.

– И вам туда же, – равнодушно отозвался Лед.

Лагин запер за собой дверь, хотя двое людей в штатском, оставшихся снаружи, кажется, настойчиво рекомендовали ему не делать этого и не оставаться наедине с бледным, окровавленным, до костей промерзшим человеком, который только сегодня не раз ходил под смертью. И не доходился-таки…

– Только не делай вид, что не узнал.

– Да нет… Я узнал вас, Семен Андреевич. Или вы в государственных целях теперь носите другое имя?

– Зачем же такие сложности? Я по-прежнему Семен Андреевич Лагин. А вот у тебя, как я смотрю, другая фамилия.

– Ну, это вашими же стараниями. Восстановление исторической справедливости, так сказать.

– Я думал, что за столько лет, проведенных среди этого отребья, ты разучился разговаривать нормально, без жаргона. Только не говори про рафинированных интеллигентов из числа осужденных по 58-й статье… Я же знаю, что ты по воровскому своему статусу фактически лишен возможности общаться с ними по-человечески.

– Какая осведомленность!..

– Конечно, – холодно проговорил товарищ Лагин. – Мне положено быть осведомленным. Хотя я и не работаю более в органах безопасности и занимаю пост совсем в другом министерстве.

– О! Министерство!..

– А что, ты не знал, что наркоматы переименованы в министерства еще в сорок шестом?

– Не знал. Верно, уже плыл в курортное местечко…

– Понятно. Не будем тратить времени. Есть разговор. У тебя очень интересная биография, Каледин, еще более интересная, чем я мог предполагать, когда сулил тебе большое будущее. Правда, совсем на другом поприще, но это уже частности… В твоей большой и, мягко говоря, небезгрешной биографии есть немало темных мест, которые я желал бы прояснить – с пользой для нас обоих.

– Да я, собственно, тоже. Боюсь только, что это будут разные места из моей биографии, – выговорил Каледин и застучал зубами. После того, как он искупался в ледяной воде Татарского пролива, никак не мог согреться. Лагин это увидел, протянул фляжку:

– На, хлебни.

Каледин сощурил глаза и, хищным движением перехватив предлагаемую выпивку, двумя мощными глотками почти уничтожил содержимое фляги. По жилам побежало долгожданное тепло. Весело и зло ухмыльнулся, когда перебросил сосуд обратно Лагину:

– Сказать, что пил с замминистра Госконтроля СССР, – не поверят.

– Уж лучше б не поверили. А то по их понятиям получается, что я тебя прикармливаю. Ладно. Я слышал, что произошло на барже. То, что там было, по сути, мало чем отличается о того, что спорадически происходит во всех лагерях ГУЛАГа. В последнее время все чаще. Ширятся, ширятся сучьи войны, Каледин. А ведь я не зря говорю о темных пятнах в твоей биографии. Многого не знаю даже я сам: слишком много документов пропало, да вот, например, сгорело в том эшелоне на Байкале. Или пропало в Желтогорске. Кстати, на следующий год после твоего осуждения все архивы Желтогорского суда сгорели. Не уцелело ни бумажки.

– И что?.. – глухо выговорил Каледин. – Что это меняет-то?

– Да теперь, конечно, ничего. Самое худшее, что ты мог сделать, ты к тому времени уже сделал.

Лед искривил рот:

– Да ну? Я, кажется, еще тогда, на следствии, говорил, что не убивал Паливцева. Но сейчас не вижу смысла повторять это вам. Все равно не поверите. Да и ничего это не меняет, как вы тут уже верно заметили.

– А что мне тебе верить? На тот момент у меня на руках были все доказательства того, что убивал Паливцева именно ты. Тем более я сам задержал тебя на месте преступления. При попытке к бегству. Одно это бросало на тебя самые тяжкие подозрения…

– Вы сидите тут со мной, чтобы ворошить прошлое двадцатилетней давности? – перебил собеседника Каледин.

– А ты не шуми! Не торопись. Уже после суда появились новые улики, которые могли полностью пересмотреть картину происшедшего там, у дома Паливцева. Нашли следы засохшей крови в доме. Судя по характеру следов, Паливцева ударили ножом еще там. Ты в дом не заходил, это я знаю точно. Значит, Леву ударил ножом кто-то другой.

– Какие еще кровавые следы в доме? – выговорил Илья. – Что это за новая мистификация? Если бы они были, их обнаружили бы сразу же. К тому же не из одного Паливцева кровь хлестала. Там куча народу бегала туда-сюда. Так что не отходи от основной версии, начальник. Не играй в доброго следака. Тебе не к лицу.

– А тебе не к лицу вот эта блатарская гримаса и фамильярность. Ты еще на пол сквозь зубы сплюнь. Я не буду тратить время на изложение фактов двадцатидвухлетней давности, тем более что я изрядно подзабыл обстоятельства той давней истории, а потом и вовсе был переведен в Москву. Я могу сказать только одно: я уверился, что ты не убивал. Вот и все. Что ты загремел ни за что.