Сергей Зверев - Люди шторма

Выпроводив Нигматуллина, русские морские спецназовцы заторопились закончить освобождение соотечественников. Они знали, что на нижней палубе в каждой из кают вместе с моряками находятся по одному человеку из числа охраны. Три каюты. Три охранника. Именно их нужно было как-то выманить наверх и нейтрализовать. В том, что каждый из них слышал выстрелы, сомнений не было ни у кого. Просто так никто из охранников не стал бы выходить из каюты, а уж тем более подниматься на верхнюю палубу. Русские опасались, что те возьмут моряков в заложники. Опасения эти возникли еще в момент составления детального плана операции. Поэтому заранее был продуман вариант вызова охранников наверх. Боцман заучил соответствующую фразу на местном языке. Его произношение, безусловно, было далеким от совершенства. Но этого совершенства от него и не требовалось. Ведь фраза из его уст звучала с таким же акцентом, как бы и из уст майора Хлебоказова. Майор не зря был назначен ответственным за обеспечение сопровождения на катере береговой охраны. Омар посоветовал.

«Я майор Хлебоказов! Приказываю вам оставить каюты и подняться наверх!» – громко крикнул Боцман. Спецназовцы, услышав знакомый акцент, ни на секунду не усомнились в том, что приказ мог отдавать кто-то другой. Они вышли из кают, заперли их снаружи и, растерянно переглянувшись, направились к лестнице. Бойцы не ожидали подвоха. В тот самый момент, когда первый из них ступил на лестницу, начал действовать реальный майор Хлебоказов и его подчиненные. Катер сопровождения резко увеличил скорость, пытаясь нагнать «Астрахань». И группа Саблина, и даже спецназовцы МГБ услышали гулкий рев мотора. Через пару секунд с катера сопровождения последовал приказ, передаваемый через громкоговоритель: «Приказываю остановить судно! Даю вам на это десять секунд! В случае невыполнения приказа будет открыт огонь!» Русских передернуло. Спецназовцы потеряли свою недавнюю решительность и замешкались у лестницы. Капитан Горецкий принял решение увеличить скорость, чтобы попытаться уйти в отрыв.

– Ну, что, Виталий? Ты разберешься с этими, а мы с Катей займем оборону, – предложил Зиганиди.

– Хорошо. Так и сделаем, – согласился тот и пожелал напарникам: – Берегите себя.

– Спасибо. И ты себя. Нам ведь не впервой, – ответил Коля, убегая к месту будущей обороны.

Майор Хлебоказов не сводил глаз с часов. Секундная стрелка коснулась цифры «10», но «Астрахань» не остановилась. Она лишь еще больше увеличила скорость. Майор приказал не отставать и преследовать судно, что бы ни происходило. Выведенные скопом в носовую часть катера бойцы начали обстрел преследуемого судна. Со специальной надрубочной кабины ударил пулемет. Пули бешеным градом летели в сторону «Астрахани», врезались в борта, шлюпки, контейнер, стены надпалубного помещения. Как ни старались Коля и Катя, но ответного прицельного огня открыть не удавалось. Вражеский огонь был слишком плотным. Любой подъем выше уровня фальшборта был чреват смертельным ранением. Тем не менее русские решили отстреливаться хотя бы вслепую. Зиганиди и Сабурова, не высовываясь из-за фальшборта, закинули на него автоматы и начали стрельбу. Ответный огонь несколько отрезвил головорезов и их командира. Пули ранили сразу нескольких громил. Хлебоказов приказал своим людям покинуть носовую часть катера. Пулеметная стрельба, однако, продолжалась. Майор обдумывал новое решение.

Спецназовцы, остававшиеся на нижней палубе «Астрахани», подниматься наверх по-прежнему не спешили.

– Что случилось, господин майор?! – крикнул один из них, считая, что обращается к Хлебоказову. Кричал он на местном языке, и Саблин смог уловить лишь вопросительную интонацию и созвучное русскому упоминание воинского звания. Чтобы не молчать, он снова промолвил заученную фразу:

– Приказываю вам оставить каюты и подняться наверх!

Спецназовцы переглянулись, и один прошептал:

– Что-то здесь нечисто. Повторяет то же самое, как попугай. Может, это запись?

– А как проверить?

– Надо еще что-нибудь спросить.

Боец набрался смелости и опять-таки громогласно обратился к «майору Хлебоказову» с вопросом на местном языке:

– Твоя бабушка печет вкусные лепешки?

– Бляха, мужики, я же не знаю в совершенстве ваш язык! – Боцман рискнул перейти на русский. – Поднимайтесь. Здесь большая беда. Часть бойцов на катере сопровождения оказалась предателями. Сейчас с ними ведется бой. Нужна ваша помощь.