Сергей Соболев - Девять минут до взрыва

Послышался рев сирены…

Во двор въехала патрульная машина, тревожно мигая синими «проблесками»…

С другой стороны квартала, оттуда, где скрылись большинство из нападавших, тоже долетали звуки «крякалок» – к месту событий неслись две или три патрульные машины!

Старик присел на корточки возле убитого какими-то незнакомыми людьми сына. Обхватил голову руками; с его губ срывались одни и те же слова: за что? за что?!! за что?!!!!!

В этот же день, в пятницу, утром и в течение дня, было зафиксировано всего семь случаев нападения на «мигрантов» в Москве и в области.

Двое молодых людей, граждан Таджикистана, в ходе массовой драки в Алтуфьевском получили «травмы, несовместимые с жизнью».

Еще один гастарбайтер из Таджикистана скончался в тот же день из-за ножевых ранений, полученных им в результате «конфликта на этнической почве» – драка с какими-то бритоголовыми молодчиками произошла рядом с рынком на Каширском шоссе.

Почти три десятка мужчин, являющихся преимущественно выходцами из Таджикистана и находящихся в Москве либо нелегально, либо по поддельным документам, в этот день были госпитализированы с тяжелыми либо средней тяжести травмами, с колотыми ранами и переломами конечностей.

Надо полагать, что не меньшее количество их соплеменников, получивших ушибы и синяки, не стали обращаться за помощью к врачам, равно как и не захотели писать заявления по факту нападения на них в органы внутренних дел.

На строительном рынке, расположенном на 17-м километре «ярославки», сгорел павильон площадью в тысячу квадратов.

Принадлежащий, кстати говоря, фирме, подконтрольной братьям Парвизу и Ашуру Искандаровым.

Пожарные расчеты смогли лишь локализовать огонь, не позволив ему распространиться на соседние строения.

Все имущество, хранившееся в складских помещениях и внутри павильона, было уничтожено огнем пожара…

Встреча с человеком, который – как сказано было Вольфу – будет руководить второй боевой группой, произошла в пятницу, в четыре пополудни, в небольшом придорожном кафе на окраине Зеленограда.

Бочаров уже осмотрел «поляну» – село Льяново, указанное ему в качестве объекта, находится сравнительно недалеко от этого подмосковного города.

Они ездили на рекогносцировку вместе с Пауком; это был один из немногих соратников, которому он мог в этой непростой ситуации полностью доверять.

Бочаров поставил машину на площадке возле строения, стилизованного под большую русскую избу – с резными наличниками на окнах, с соломенной крышей и жестяным петухом вместо флюгера.

– Жди меня в тачке, – сказал он соратнику. – Никуда не отлучаться!

Вольф не стал заходить в само заведение, а прошел по присыпанной толченным кирпичом дорожке к расположенной за «избушкой» рощице, примыкающей к небольшому, метров пятнадцати шириной и с полста примерно длиной водоему.

Парня, ожидавшего его на берегу этого то ли озера, то ли пруда, он узнал сразу.

Узнал по фото, которое ему еще позавчера показывал Пауль Аристэ, а также по словесному описанию.

Это был молодой кавказец лет двадцати пяти. Рослый, хорошо сложен, одет в темные брюки и белоснежную рубашку со стоячим воротником, как у священнослужителя. На ногах дорогие кожаные мокасы. На плечи небрежно наброшен небесного цвета свитер из кашемира. Горбоносый, с длинными блестящими темными волосами, забранными резинкой на затылке, в солнцезащитных очках. Весь облик этого молодого, но уже повидавшего жизнь парня, родившегося где-то в предгорьях Северного Кавказа, говорит о том, что он пришел сюда брать, завоевывать, владеть…

– Салям аллейкум, уважаемый! – поприветствовал его Бочаров.

– Слава России! – Тахир усмехнулся краешком губ. – Нэ думал, что мне па-авизёт па-азнакомиться с а-адним из главных русских па-атриотов!

Мероприятие не предполагало рукопожатий, дружеских объятий и поцелуев. Они стояли на берегу пруда, лицом к лицу, их глаза смотрели пристально, изучающе… и чуточку настороженно.

– Значит, ты в курсе, кто я?

– Ни-и важно, что я знаю, да? Ни-и важно, что ты знаи-ишь а-аба мне! А-абйдемся без имен! Ты какой выбрал си-ибе па-азывной?

Вольф на секунду задумался. Этот кавказец, кажется, имеет опыт по проведению подобных акций. Действительно, с учетом всех обстоятельств светить их прозвища – не говоря уже об их настоящих именах и фамилиях – не только нет нужды, это еще и небезопасно.

– Мой позывной – «Патриот»! Запасной – «Москвич». Под позывным «Москвич» на связи будет мой человек.