Сергей Соболев - Кабульский трафик

– Сними с него браслеты! – сказал Ричи одному из сотрудников (эти тоже были в «масках»).

– И дайте ему попить!

Охранник, поковыряв в замке ключом, снял наручники. На запястьях остались малиновые полосы. Второй охранник, скрутив пробку, протянул задержанному пластиковую бутылку. Иван, запрокинув голову, некоторое время жадно глотал газировку. Он все никак не мог напиться; нутро ссохлось, как почва под палящими лучами солнца в африканской пустыне.

– Ну все... хватит!

– Мне бы оправиться, босс.

– Успеется. Есть вещи поважнее, чем твой мочевой пузырь.

Доккинз потянул на себя дверь. Козака слегка заклинило. Он не понимал, что от него требуется; поэтому Ричи пришлось подтолкнуть его в спину.

– Давай, давай... смелей! Проходи, твой приятель тебя уже заждался!

Иван остановился посреди комнаты. Это было помещение квадратной формы, примерно четыре на четыре метра. Высота потолка – стандартная, около двух с половиной метров. Стены отделаны тем же пористым материалом, что и коридор. Пол тоже плиточный. Никаких ковролинов, паласов или паркета. Плитка. В дальнем от входа левом углу круглое отверстие сантиметров двадцать в диаметре, закрытое проволочной крышкой. Весьма практично. Если запачкается ковер, поди-ка очисти его потом от крови, испражнений или блевотины. А тут плеснул пару ведер воды, или же смыл водой из шланга – и все в норме, опять чисто, порядок.

В другом углу, справа от него, на полу, в такой же позе примерно, как и он сам несколькими минутами ранее, сидел его бывший босс из баакубского филиала. Голый, в чем мать родила. Униформа и белье порезаны в лоскуты. Одежду с Майкла не сняли – срезали. На правом предплечье видна довольно глубокая царапина или порез. Из разбитых губ на подбородок и уже с него на рельефный торс – хорошо сложен, подлец – капает кровь. На плече, на подключичной ямке слева и на шее видны синяки; кое-кто пытался его придушить, но не довел дело до конца.

Левый глаз Майкла порядком заплыл. Бровь разбита, рассечена, на скуле виден кровопотек... Правый открыт и смотрит на него, на Козака.

Сэконд облизнул окровавленные губы. Ивану показалось, что его бывший босс усмехается.

– Hi, Kozak! Как дела, как настроение?

– Так себе, – пробормотал Иван. – Бывали деньки и получше.

– Это ты верно подметил... Значит, ты меня будешь кончать?

– С чего вы взяли? Бред.

– На кого-то же им надо меня повесить? Даже у такого крутого парня, как наш Ричи, очко не железное. Поэтому именно тебя, дурачка, и выбрали. А чтоб концы не вылезли, потом грохнут и уложат «шпалой».

Доккинз, процедив ругательство, с мыска пнул сидящего в углу человека.

– Заткнись! – сказал он. – Твои умственные испражнения никого не интересуют. Получишь, что заслужил! И, добавлю от себя, заслужил давно.

Доккинз обернулся к Ивану.

– Kozak, придется довершить начатое.

– В каком смысле? Не понял.

– Хватит корчить из себя идиота! – Доккинз ткнул его пальцем в грудь. – Следы твоих «дружеских объятий» и сейчас видны у Майкла на шее. Если бы группа захвата опоздала на несколько секунд, ты бы его прикончил!

– Я простой человек, босс. – Иван ощущал, как по лицу и по спине струится холодный пот. – Я выполняю приказы. Что мне прикажут, то я и делаю.

– Вот именно!

– Список моих обязанностей очерчен в контракте, который я подписал еще в учебном лагере. И среди пунктов контракта, который, повторюсь, я подписал, нет такого пункта... чтобы...

– Какого? – раздраженно произнес Доккинз. – Кончай тупить! Не строй тут из себя девственника. Тебе дается шанс, Kozak...

Иван посмотрел на сидящего в углу человека. Который, в свою очередь, сверлил его взглядом незаплывшего покамест глаза, словно пытался прочесть его мысли. Когда Иван обернулся, Доккинза уже и след простыл...

Часть стены, или панели, бесшумно переместилась в сторону. Открылись и стали видимыми два затемненных окошка. Или же это были амбразуры, закрытые светонепроницаемыми, а, возможно, и пуленепробиваемыми, стеклами, размерами примерно восемьдесят на шестьдесят сантиметров. Еще одно, третье отверстие, было совсем маленьким, но вполне достаточным, чтобы просунуть в него ствол.

Где-то под потолком щелкнуло.

Из скрытого от глаз динамика послышался лязгающий металлом голос.

– Что скажешь, Kozak?

– Мне нечего добавить.

– Джентльмены, – хрипло произнес Сэконд. – Давайте не будем пороть горячку. Ну мы же деловые люди, в конце концов... Договоримся!

На какое-то время повисла тишина. Иван оставался там же, где и стоял. Сэконд опустил голову на подбородок и затих. Могло показаться, что он совершенно обессилел...