Сергей Донской - Битва президентов

К половине одиннадцатого обе компании уже изрядно «приняли на грудь» и, собравшись разъезжаться по домам, вышли на улицу, где начались выяснения отношений. Доказывая свое право выехать со стоянки первыми, гости министра и приятели Багирова затеяли стрельбу резиновыми пулями, к счастью, не покалечив друг друга. Вызванный наряд милиции сунулся было на парковку и тут же ретировался, опознав в одном из дебоширов сына Виктора Мищенко, который в ту пору еще находился у власти. Андрей даже вроде бы палил милиционерам вслед из настоящего боевого пистолета, хотя, как водится, желающих дать свидетельские показания не нашлось. Дело замяли, как вскоре погасили другой скандал того же рода.

На этот раз тоже не обошлось без пистолета. Случилось как-то прокурору Бориспольской межрайонной прокуратуры Александру Кузовкину проезжать по улице Льва Толстого в Киеве. Там-то его подрезал и обогнал «БМВ», нарушивший сразу несколько правил дорожного движения. Прокурору на правила было глубоко начхать, однако неуважение к собственной персоне показалось ему обидным. Кипя от возмущения, он несколько раз посигналил нарушителю.

Против ожидания автомобиль «БМВ» остановился. Из него вышли два человека. Один из них оказался свирепо ухмыляющимся президентским сынком, а второй был кем-то вроде опекуна с накачанными мышцами и пистолетом в наплечной кобуре.

Перепуганный насмерть прокурор представился и, скрывая испуг, сделал молодому Мищенко замечание по поводу нарушения правил дорожного движения и создания аварийной ситуации на дороге. В ответ на замечание парень в грубой форме пообещал оппоненту, что завтра тот будет сидеть в тюрьме, где его опустит лично заместитель генерального прокурора Украины.

Бедный господин Кузовкин позволил себе не согласиться с такой постановкой вопроса. Это он зря. Андрей Мищенко дважды ударил его кулаком в лицо, а мищенковский спутник выстрелил в Кузовкина из пистолета, прострелив ему бедро. После этого, оставив жертву визжать от боли, Андрей Мищенко и его спутник сели в автомобиль и покинули место происшествия.

Пересказав этот эпизод Бибилову, Разин проговорил:

– Полагаю, через пару минут этому охламону надоест петь серенады и он поедет веселиться дальше. Ты должен встретить его на пути к машине и произнести буквально следующее: «Очень уважающий вас человек хотел бы лично засвидетельствовать вам почтение, если вы не возражаете». Скорее всего, поганец обложит тебя матом. Как бы он ни отреагировал, твоя задача, Игорь Игоревич, намекнуть, что почтение я собираюсь засвидетельствовать не даром. Иными словами, сегодняшняя ночь может сделать его богаче на кругленькую сумму денег. Так и передай.

– О какой сумме идет речь? – деловито поинтересовался Бибилов.

– Это я решу в ходе переговоров, – ответил Разин. – Каждый человек знает себе цену, и эта цена у него на лбу написана.

– И сколько же стою я?

– Пока что не больше своего служебного оклада, Игорь Игоревич. Поэтому, если хочешь изменить положение к лучшему, не теряй времени даром.

Выбравшись из машины, Бибилов направился к покачивающемуся посреди мостовой Мищенко. Увидев незнакомого человека, он набычился, а бодигарды поспешили загородить его своими раскормленными телами. Дальнейшее развитие событий происходило по сценарию, примерно намеченному Разиным. Андрей Мищенко действительно обматерил парламентера. Услышав про энную сумму денег, сбавил обороты. Предупредил только, что за тысячу баксов он и чихать не станет.

Затем настал черед Филина.

Представившись Андрею Иван Иванычем, он предложил ему пройтись пешком, подышать воздухом и обсудить некое важное для обоих дельце.

– У меня с вами никаких дел нету, – возразил Андрей.

– Так будут! – заверил его Разин.

После чего мищенковские телохранители были отправлены к автомобилю, а Филин и экс-президентский сынок остались с глазу на глаз.

– Валяй, – предложил Андрей. – Но учти, у меня в кармане пушка, а стреляю я хорошо.

Это напоминало реплику из какого-то дешевого вестерна. По закону жанра Разину тоже следовало похвастаться оружием и меткостью, однако он решил обойтись без этого.

– Вот что, Андрей, – заговорил он тоном доверительным и значительным, как если бы являлся старшим другом Мищенко-младшего, а тот, в свою очередь, был вменяемым юношей, способным делать логические умозаключения и совершать адекватные поступки. – Мне необходимо встретиться с твоим отцом. Совершенно необходимо.