Александр Тамоников - Смерть в твоих глазах

– Любовь, Аля, – приобняла Бестужева подругу, – людей с ума сводит.

– Ненависть тоже.

– А любовь и ненависть всегда ходят рядом.

– Вот это верно. Может, еще и мне с Геной поговорить? Я ему быстро мозги прочищу.

– Не надо! Пусть сам в себе разбирается.

– Я бы на твоем месте уволила его.

– А нашла бы водителя его уровня? На нашу зарплату?

– Да, с этим возникнут проблемы. Пусть уж лучше разбирается в своих чувствах. Лишь бы не был назойлив, как муха, и не мешал работе. А станешь депутатом гордумы, ему до тебя не добраться.

– Легко сказать, станешь депутатом. До этого, Аля, дожить еще надо.

– Ты – доживешь! Про других не скажу, не знаю, а ты доживешь непременно и получишь то, что заслужила.

– Мне бы твой оптимизм.

– Ты слушай меня, подруга, и все будет о’кей!

Бестужева и Плаксина вышли во внутренний двор здания, где их уже ждал Коростылев. Он демонстративно открыл перед ними дверки «Форда»:

– Прошу!

– Гена! А вот этого не надо. Ты меня понял? – с сердитым видом подошла к нему Плаксина.

– Хотел, как лучше…

– А не надо, как лучше. Делай, как всегда.

– Как скажете, мне все равно.

– Ну, ну!

Женщины устроились на заднем сиденье, и серебристый «Форд», лавируя между машинами, пошел в сторону проспекта. В 19.30, как всегда, мастерски обойдя пробки, Коростылев остановился напротив подъезда дома Бестужевой и спросил:

– Что завтра?

– Тебе Алла Владимировна позвонит и все скажет. До свидания, – ответила Лариса.

– До свидания, Лариса Константиновна.

– Будь здоров, Гена, береги себя, – попрощалась с водителем Плаксина и, захлопнув дверку, сказала Бестужевой: – А мальчик действительно безумно влюблен. Надо же!

– Тем хуже для него.

– Ты права.

Через пять минут женщины подошли к двери № 13, и Лариса облегченно вздохнула.

– Ты чего? – удивилась Плаксина.

– Да вот смотрю на коврик, гвоздики нет, значит, сегодня, слава богу, никого не убили.

– Ты становишься суеверной, Лара.

– Станешь тут! Держи ключи, открывай дверь.

– Я? Почему не ты?

– Прошу, Аль, открой ты!

– Ну, подруга, тобой надо серьезно заняться. И показать врачам.

– Всему свое время.

– Давай ключи!

Бестужева достала из сумочки ключи, передала Плаксиной. Та открыла дверь, заметив:

– А замок у тебя заедает, надо бы сменить личинку.

– Кто бы ее еще сменил.

– Так Гену попроси, – улыбнулась Алла, – он для тебя не то что сменит личинку, а звезды с неба снимет. – Она вошла в квартиру и обернулась к Бестужевой, продолжавшей стоять на площадке: – Ну, ты чего? Иди, не бойся. Это надо же, в собственную хату идти боится.

– Ты права, к черту страхи! – встряхнула головой Лариса.

Она обошла Плаксину, осмотрела гостиную, спальню, заглянула даже в мусорное ведро на кухне.

– Сегодня гостей не было.

– А были ли они вообще?

– Теперь я и сама не знаю. Ты располагайся, я в душ.

Вечером женщины выпили вина, по телевизору шел надоевший уже и кажущийся бесконечным сериал, поэтому они болтали о всякой ерунде, вспоминали прошлое, строили планы на будущее. Алла, прикурив сигарету, вышла на балкон. И тут же вернулась, затушив окурок в пепельнице:

– Лара, не хочу тебя пугать, но, по-моему, за окнами квартиры следит какой-то мужик.

– Откуда?

– Из кустов, что сразу за лавочкой детской площадки.

– Я посмотрю из кухни. – Страх вновь охватил Бестужеву.

– Ты только свет там не включай.

– Конечно.

На кухне Лариса пробыла недолго. Вернувшись в гостиную, присела на диван:

– Да, похоже, за квартирой следят.

– А может, это мужик поддатый, которого жена домой не пустила? Или, наоборот, который не застал свою благоверную и ждет на улице ее возвращения?

– Он иногда посматривает на мои окна.

– Ну, тогда звони Воронову. Тот наряд пришлет, и этого «наблюдателя» менты в момент скрутят.

– Ты права.

Лариса взяла сотовый телефон, визитку следователя и набрала номер. Где-то на улице пропищал сигнал. Видно, там тоже кому-то звонили.

– Да, Лариса Константиновна, – ответил Во-ронов.

– Извините, Валерий Андреевич, что отрываю вас от отдыха, но у меня тут человек во дворе. Мне кажется, он следит за квартирой.

– И Алле Владимировне так кажется?

– Откуда вы знаете, что Аля у меня? – опешила Бестужева.

– Я видел, как вы вместе входили в подъезд. Плаксина не выходила, значит, она у вас.

– Так это…

Следователь не дал ей договорить:

– Да, это я сижу на детской площадке. У вашей подруги отменное зрение.