Сергей Соболев - Мясорубка

– Я сразу же пришел к выводу, что вся эта история о причастности Щербакова к убийствам попахивает дерьмецом, – признался Бадаев. – На него работает немало моих приятелей, и я не верю, что они могут оказаться замешанными в подобных делах. Взять, к примеру, того же Лианозова. Это ведь по его наводке мы взяли Губеладзе и его напарника. А банда Афузова? Если бы не Захаров и его люди, мы бы тогда их упустили.

Банда, о которой упомянул Бадаев, состояла из тринадцати человек. За ними числилась целая серия тяжких преступлений на территории Московской области. Губеладзе со своим напарником долгое время терроризировал предпринимателей в Ногинском районе.

– А ты почему молчишь, Саша? – спросил Переверзев у Шальнева. – Кто вас вывел на «лежку» банды Фисенко? Забыл? А Фрол из Балашихи? Вспомните, как он всех вас достал. Кто спровоцировал войну между Фролом и чеченцами? Когда он устроил им «газават» и выпер кавказцев из Подмосковья, кто ликвидировал самого Фрола? Да еще устроил все так, что подозрение пало на чечей. А Султана кто отправил к Аллаху, собаку эту бешеную? Это в газетах могут писать всякую чушь – «война мафиозных группировок», но вы-то знаете, как обстояли дела в действительности.

Заметив недовольство на лицах собеседников, генерал несколько смягчил тон.

– Ну вот, уже насупились… Никто не берется утверждать, что Щербаков и Лианозов за вас всю работу делают. Но и помогали они вам в свое время немало. Вы, мужики, честные пахари, люди с совестью и понятием. Таких в органах сейчас мало осталось. И если бы Щербаков не боялся оголить органы, он бы таких, как вы, уже давно к себе всех забрал. Можете в этом не сомневаться.

– Вы, Вячеслав Саныч, вроде как агитировать нас собрались? – с ироничной улыбкой поинтересовался Вяхирев.

– А хотя бы и так. Сейчас на Сергея Алексеича крепко наехали. Боюсь, как бы настоящая война на улицах не началась. А тут еще американцы чуть не каждый день новый десант в Москве высаживают. Ведут себя так, как будто на оккупированных территориях находятся… Бог с ними, с этими янки, это уже моя забота. Главная опасность сейчас исходит от моего коллеги, генерала Урванцева. Сами знаете, в каком незавидном положении сейчас находится Щербаков, бряцать оружием ему сейчас как-то не с руки…

Он оглядел по очереди всех визитеров, стараясь заглянуть каждому из них в глаза.

– Ну что, мужики, подмогнем Щербакову? Аккуратно так, чтобы не было потом ненужных разговоров.

В помещении повисла тишина. Мысленно каждый из них прокручивал в голове различные варианты, прикидывал, какими неприятностями грозит ему участие в этом деле.

– О чем задумались, соколики? – нарушил молчание Переверзев. – Согласен, ситуация сложилась хреновая. Но что у нас за жизнь будет, если хорошие люди перестанут помогать друг другу?

– Страшно, Саныч, – признался Шальнев. – Дадут по шапке.

– Эт-то точно, – поддержал его Бадаев. – Или открутят то, что находится под шапкой.

Из всех троих самые непростые отношения с начальством были у полковника Бадаева. Вообще-то по натуре он был весельчак, что называется, рубаха-парень. Он легко сходился с людьми, ни при каких условиях не падал духом, жизненная энергия у него била через край. Единственное, что ему порой портило жизнь, так это постоянные упреки от начальства в чрезмерной жестокости, которую он проявлял сплошь и рядом в отношении преступного элемента. Следует признать, что он не раз давал повод для таких обвинений. Каждое мероприятие с участием Бадаева, будь то задержание вооруженного преступника или обычная профилактика, обставлялось им в лучших традициях крутого триллера. Несколько раз на него заводили уголовные дела за превышение допустимых пределов самообороны, а по числу поступивших на него жалоб он ходил в МУРе в рекордсменах. Начальство до поры прощало ему все грешки. Операми такого уровня нынче не разбрасываются, особенно в преддверии объявленного недавно очередного усиления борьбы с преступностью. В криминальной среде Бадаев пользовался непререкаемым авторитетом, что выражалось в получившей широкое распространение кличке Мясник.

– Вы как знаете, мужики, – после затянувшейся паузы сказал Бадаев, – а я сделаю все, что в моих скромных силах.

– Вячеслав Саныч, – на этот раз слово взял Вяхирев. – На последней коллегии этот вопрос обсуждался. Я говорю о ситуации вокруг фонда Щербакова. После окончания официальной части министр попросил нескольких человек остаться для конфиденциального разговора. В их число попал и я. И опять речь шла о Щербакове, только разговор был более предметный. Вкратце инструкции были даны такие: в конфликт не ввязываться, соблюдать нейтралитет и активизировать расследование по подмосковным делам.