Сергей Зверев - По следу каравана

Войдя к себе в комнату, Лавров включил свет и, достав из дорожной сумки русско-таджикский разговорник, некоторое время сидел с полузакрытыми глазами, внутренне сосредоточиваясь и настраиваясь на запоминание больших объемов информации. Такую систему подготовки памяти он почерпнул из методик индийских йогов. Впрочем, пользовался он ею не в полном объеме и поэтому едва ли мог бы тягаться с уникумами, способными с первого же прочтения выучить наизусть бесконечно длинную «Махабхарату». Минуты через три, ощутив внутреннюю отрешенность от окружающей обстановки и свою полную и безоговорочную устремленность на запоминание, Андрей неспешно начал повторять слова и выражения:

– Гора – кух... Река – дарьё, нахр... Как поживаете – ахволатон чи хел...

Он уже не единожды убеждался в том, что знать язык, обычаи и нравы страны пребывания никогда не бывает лишним. Ухитрившись за один этот год побывать в нескольких точках планеты, он убедился еще и в том, что чем больше времени выделишь на изучение тех мест, куда заносит беспокойная судьба спецназовца, тем больше шансов избегнуть ненужных проблем, неминуемо возникающих независимо от того, ждешь их или нет...

Вот сейчас он в Таджикистане. Здесь еще со времен Союза в городах русским языком владеют очень многие. Зато в сельской местности, в глубинке, говорить придется только по-таджикски. Так не лезть же за каждым словом в карман! Проще заранее выучить хотя бы основное, что необходимо для общения.

Еще по пути в Куляб он думал о том, что надо будет хорошенько проштудировать карту Таджикистана. В штабе ему пообещали дать хороший, подробный атлас. Впрочем, можно будет в городе проехать по книжным магазинам и поспрашивать там...

– ...Когда – кай, дарс кай... Где – кучо аст... Куда – ба кучо...

Сколько же ему пришлось учить языков, пусть и бегло, пусть на «туристическом» уровне... Киргизский, сомалийский, индонезийский... И вот теперь – таджикский. Благодаря используемой методике запоминания все им освоенное как было, так и осталось в памяти. А пригодится ли все это ему еще хоть когда-нибудь? Вряд ли... Ну и что? В жизни ничего бесполезного не бывает. В конце концов согласно медицинской статистике, изучение чужих языков – лучшее средство от грядущего старческого маразма. Вспомнив о сегодняшней встрече, Батяня взглянул на часы и понял, что время уже вышло и ему пора.

Кафе размещалось в боковом крыле столовой, куда вел отдельный вход со стеклянным вестибюлем и фасонистыми занавесками на окнах, с множеством рюшей и складок. На правах аренды помещения его открыл местный бизнесмен. На столе, уставленном даже по меркам российской провинции вполне небедно, среди прочих высилась бутылка марочного коньяка. Ее привез с собой Лавров, словно предчувствуя, что здесь она лишней никак не окажется. Впрочем, своих визави он заранее предупредил о том, что с учетом завтрашних разъездов употребит чисто символически.

После тоста за Волгу, «чтобы она никогда не обмелела», тоста за службу, чтобы была не в тягость, а в радость, а также за всех тех, кто носит российские погоны, начались разговоры «за жизнь». Волгоградец Царин, нещадно дымя, вовсю «бомбил» таджикскую верхушку, которая настояла на замене российских пограничников своими.

– ...И ты думаешь, под чью дудку они сплясали? – сурово вопрошал он. – Афганская наркомафия это дело проплатила, да еще и ИДУ тут подсуетилось не слабо...

– Что за ИДУ? – заинтересовался Андрей.

Поморщившись, Царин пояснил, что это аббревиатура Исламского движения Узбекистана. По его словам, этот крупнейший афганистанский мафиозный синдикат заправлял делами и в самом Афгане, и в Таджикистане, и в Киргизии. От сотрудника местной спецслужбы, именуемой агентством по контролю за наркотиками, Царин слышал, что почти весь объем наркоты, которая сегодня идет в Россию, перевозится именно этим ИДУ. Царин был твердо убежден, что именно ИДУ развязало в Киргизии смуту, чтобы устранить Бакиева, который, при всех своих минусах, наркотрафик пресекал весьма решительно.

– ...Теперь через Киргизию наркоты к нам поперло вдвое больше прежнего... – сокрушенно заключил он.

– Ну, ты и тему нашел для разговора! – саркастично хохотнул Вязьмин. – Кому это интересно?

– Кому, кому... Всякому, у кого голова имеется, – сердито парировал Царин. – У меня племянника, студента, он жил в Твери, прошлым летом похоронили – передоз. А теперь и его младший брат подсел на иглу. Я, может, из-за этого и жениться не стал. Как подумаешь иной раз, что мой ребенок окажется в наркоманах, – дурно делается... Нет уж, лучше вообще детей не иметь, чем самому их однажды хоронить.