Сергей Зверев - Разборки дезертиров

Логично допустить, что, будучи в курсе происходящего, Благомор отдаст приказ отрубить свою «правую руку». А если действовать на упреждение? Небольшой маскарад, инсценировка в меру творческих способностей?

Допрос вступил в решительную фазу. Спутники Лугового, с которыми его безвременно разлучили: помощник прокурора Булдыгин Павел Викторович, работница издания «Байкал» Мария Рыбакова – доставить их немедленно! «Плантатора» перекосило, как дешевые обои. Невозможно-с, сударь… Тычок прикладом. Почему же, собственно, невозможно? Второй по значимости человек в Республике дезертиров не может вызвать для беседы особо информированных задержанных?

Скрипя зубами, господин Покровский забормотал, что помощник прокурора Булдыгин скончался, не приходя в сознание – собирались допросить его по поводу пропавших денег, да не подфартило… Журналистка Мария Рыбакова впала в невменяемость – глухая депрессия на почве сильного стресса – и говорить способна о чем угодно, только не по теме… От бешенства потемнело в глазах, я занес приклад, чтобы вбить кадык в глотку, «плантатор» завизжал, забился, как девица, которую собрались насиловать…

Ночь была тиха и привлекательна. Гроза ушла на юг, а новая, на севере, только формировалась. Журчал ручеек, обрамленный симпатичной альпийской горкой. Запахи цветов носились по округе. Тихий ветерок трепал макушки кустарника, шевелил траву. Далеко на западе, под одеялом рваных облаков, выделялся гребень утеса, венчаемый сосной-верхолазкой.

Но спокойствие было хрупким и неустойчивым. С южной стороны уже нарастало дребезжание мотора…

Джип со скрежетом затормозил у решетчатой ограды. Вывалились двое, побежали к решетке.

– Вперед, Аркадий Наумович, – прошептал я. – Спускайтесь с крыльца, подходите. Да уверенности побольше, уверенности, а не бездарного столбняка… Вы знаете, что говорить.

Погано себя чувствовал в новой ипостаси Аркадий Наумович. Да и мне в щеголеватом камуфляже с плеча мертвеца было несколько неуютно. Не сказать, что он сильно давил или провисала мотня, но не по себе было. Я поправил автомат, чтобы легче сбрасывать с плеча, и приготовился начать движение. Саул протяжно выдохнул, решительно сбежал с крыльца… и встал. Не было печали.

– Продолжайте движение, Аркадий Наумович, – прошипел я. – Уверенно, враскачку. Не подавайте виду, что у вас репейник в заднице.

– Фигляр хренов, – огрызнулся «плантатор».

– Искренне ваш, Аркадий Наумович. Не спорю, в некотором роде ваш покорный слуга – краснобай и баламут, но постарайтесь не думать об этом. Двигайте с богом. Не вам одному страшно.

– Аркадий Наумович, это вы? – замолотили в кружево ворот. – Червиченко! Вам уже доложили?

– В чем дело, Анисий? – Голос хозяина почти не дрожал. Сунув руки в парусиновые брюки, он сделал несколько шагов и выдвинулся на уровень центральной клумбы.

– У вас тут все в порядке?

Я тоже поспешил вылупиться из тени – не за тем, чтобы разглядели мое лицо (в нем не было ничего внушающего доверие), а чтобы блеснуть камуфляжем.

– В чем проблема, Анисий? – рявкнул Саул. – У нас тут все в порядке!

– У Василия в лагере неприятности! – Говорящий обхватил прутья решетки и всунул на территорию нос. – Часть рабов ушла в побег! Перебили охрану, разбежались! У них оружие, Аркадий Наумович!.. Представляете, Василий с вечера уехал к бабе, а эти кретины, что остались, даже собак из питомника не выпустили!

– А вот на этом месте, Аркадий Наумович, вы должны изобразить праведное бешенство, – тихо подсказал я. – Да рожайте же вы скорее, мать вашу, научитесь обходиться без суфлера…

В последующие пару минут Саул крепко разорялся. Но как-то без задора, на троечку. Далек он был от художественного совершенства. Хотелось надеяться, что собеседник не заметил фальши. Из оправданий клеврета явствовало, что его служба к случившемуся отношения не имеет, виновата исключительно охрана. Василий крепко пьян и еще не знает, что разжалован в рядовые караульные (с перспективой сесть на нары), часть рабов перебита, часть водворена обратно в барак, и беспокоиться, в сущности, не о чем – к рассвету в этом ущелье не останется ни одного вольношатающегося. Некоторое опасение вызывает лишь вот какой факт: оружие охраны было захвачено, в том числе пулемет с вышки, но по итогам карательной операции не возвращено ни одной единицы стрелкового оружия. То есть оружие где-то бегает. Оттого и возникает резонный вопрос: не угрожает ли поместью кое-какая опасность?