Валериан Скворцов - Укради у мертвого смерть

Теперь Красный. Полиция, а затем Абдуллах, которому приказывалось прикончить его, зеванули. Самый старший брат тоже. Психологически. Времена переменились. Людей, которых трудно купить, становится больше. И все больше становится людей, которых трудно убить, если они мешают. Парламент, газеты, молодые офицеры в армии, молодые офицеры в полиции, солдаты с образованием, студенты из крестьянских семей... Видимо, доклад о Красном следует строить, основываясь на его ненормальности. Маньяк, вооб­разивший себя благодетелем морских побирушек-мокенов. Мания собственной значимости. Стремление завоевать по­пулярность без четко сформулированной цели. Взять вину за неудачу на себя так, чтобы Самый старший брат усмотрел лицемерие в его, Майкла Цзо, поведении, в смиренной го­товности понести наказание. Почувствует лицемерие, пой­мет, что Майкл Цзо притворяется, что затаивает недоволь­ство. Поймет, что без Майкла нельзя проводить не только исполнение, но и разработку ходов. Только тогда эти ходы станут эффективными. В этом случае...

— Господин, — осторожно окликнул птичник. — Настой­чиво звонят по телефону. Настойчиво желают с вами разго­варивать.

-Кто?

— Женщина. Говорит, что вы познакомились в Бангкоке.

Говорит, что вы великодушно разрешили ей прибегнуть к протекции. Говорит, ее зовут Типпарат Кантамала...

Птичнику не давался обыкновенный язык. Мир его слов и мыслей ограничивался жаргоном петушиных боев. А дру­гих слуг, когда на вилле появлялся хозяин, отпускали. Майкл Цзо личное хранил в глубокой тайне — ведь слабости чело­века и делают его слабым.

Майкл посмотрел в глубину сада. За россыпью красных и желтых цветов на деревьях Будды отблескивали лакиро­ванные колонны Павильона безумств, где обретались обыч­но недолгие гостьи. Бумажные пресные цветы без аромата...

— Неси аппарат.

Миндалевидные глаза с уголками, подтянутыми к вис­кам. Густые волосы на угловатых плечах. Плавный вынос руки вперед и вбок на ходу, пружинящая походка в туфлях без каблуков. Длинная шея с серебряной гривной и висящим на ней изображением танцовщицы-апсары... Шелковые платья по фасонам национальных мотивов в зале, где царили западные и японские коллекции. Взрыв интереса, донес­шийся до двора, сомнения прессы, только подхлестываю­щие любопытство... Настоящий цветок, обольстительная и талантливая бесовка. Нуждалась в средствах для открытия собственного дела в Чиенгмае, на севере, чтобы с этого плац­дарма завоевывать столицу своими моделями из тайского шелка.

В Чиенгмае у нее имелась договоренность на показ плать­ев в «Шип-кафе» в сопровождении джазовой группы. Всего- то. Нужны реклама, мастерская, швеи, оборудование, мате­риалы... Настоящий цветок, без всяких средств. Значит, не обзавелась покровителем. Или, скорее всего, порвала с ним. Или он с ней. Майкл при знакомстве в демонстрационном зале в Бангкоке намекнул, что в состоянии оказать сильную поддержку. Цветок не очень-то распустил лепестки. Усили­вая напор, расчувствовавшись и воспылав, Майкл попросил принять на первых порах как знак «дружеского участия» и в виде «первого взноса в предприятие» свой автобусный билет на Чиенгмай — деньги не осмелился предлагать, наказал Абдуллаху проводить на вокзал и, таким образом, всучил все-таки карточку с телефоном на виллу Черного Дракона...

Настоящий цветок. Обольстительная и талантливая бе­совка. Стоит многого. Настоящий цветок устроил бы его. Настоящий цветок? Иначе почему поступил так, как не по­ступал уже несколько лет — дал телефон на виллу Черного Дракона?

— Добрый, добрый день, мисс Типпарат! — сказал Цзо по-английски в трубку, чувствуя, что разволновался, будто упругое и сильное тельце любимой птицы снова между ла­донями. — Очень и очень вам благодарен, что решились по­звонить... Хо-хо...

Потянулся к бутылке «Мекхонга». Четвертый стакан до четырех дня. Возможно, следовало воздержаться. Налил на три пальца. Даже не полстакана. И пока делал это, а птичник по знаку опускал в виски кусочки льда, мягкий голос, гово­ривший тоже по-английски, звучал в трубке:

— Мистер Цзо, я бы хотела надеяться на обещанную лю­безную помощь. Могли бы мы посоветоваться относительно первого комплекта моих платьев? Хотелось бы представить в «Шип-кафе» тайские мотивы, потом, возможно, что-ни- будь из проклевывающегося в Гонконге, ну и для европейцев придется показать интересное... Скажем, стиль тайского кан­три...

Он радовался бы чуть больше, не будь в тоне легкого кокетства. Независимой она казалась привлекательней. Оп­лаченный автобус и начавшиеся в Чиенгмае материальные заботы пригибали?