Дмитрий Щербаков - Беспощадная страсть

— План сам по себе неплох… — задумчиво произнес Романов. — Неплох… — повторил Всеволод неуверенно.

Полковник явно колебался. Ему, привыкшему до сих пор действовать в рамках Уголовно-процессуального кодекса, постоянно оглядываясь на прокуратуру, было трудно смириться с мыслью о применении столь решительных, предельно жестоких и откровенно бандитских методов работы. В течение беседы Романов постепенно и неосознанно начал воспринимать Белова как своего милицейского коллегу — сыскаря или агента-нелегала, то есть человека, стремящегося прежде всего добыть весомые доказательства вины преступников — доказательства, способные уличить злодеев на суде. Подспудно Романов оставался честным ментом и жаждал не столько личной победы над блатниками, сколько торжества законности, хотя сам не совсем отдавал себе в этом отчет. Север же предлагал чисто военное решение ближайшей тактической задачи — попросту взять «языка» да обработать его по-европейски цивилизованно, вполне в духе старины Гитлера и прочих западных «гуманистов». Причем целью предлагаемой акции являлась голая оперативная информация, совершенно непригодная в качестве улики. Осознав все это, Всеволод сначала несколько оторопел.

Но он быстро вспомнил, какую заварил кашу и кто сейчас сидит перед ним. А вспомнив, сразу начал анализировать беловский план совсем по-другому, оценивая его выполнимость, общую результативность в случае успеха, просчитывая варианты возможного будущего…

Север не мешал полковнику. Понимал — тому надо и привыкнуть к своей новой роли, и научиться мыслить чуть-чуть по-новому — вне рамок официального законодательства. А в умении Романова мыслить стратегически Север не сомневался — слишком хорошо рекомендовал Всеволода Валентин, умный мужик, близкий друг Павла Кузовлева. Да Север, впрочем, и сам чувствовал — Романов вовсе не дурак. Просто он еще не привык игнорировать юридические догмы.

— План сам по себе неплох! — произнес наконец Романов решительно. — Но предлагаемое тобой исполнение его никуда не годится. Городская квартира Газавата и его загородные особняки прекрасно охраняются. Системы охраны я не знаю. И ты не знаешь. Адреса явок группировки и время появления там «папы» я тоже не знаю. На люди Газават выходит только в окружении своей особо приближенной братвы, отлично тренированной и всегда вооруженной до зубов. При попытке захватить клиента ты, Север, можешь легко погибнуть. А ты — моя последняя надежда, и я не хочу тобой рисковать. Кроме того, столь отчаянный ход, как похищение, — это игра ва-банк. Мы сразу себя выдадим. У Газавата сейчас нет ни конкурентов, ни врагов. Соответственно его пацаны заподозрят прежде всего меня — больше некого. И на всякий случай уберут. А я еще могу пригодиться — все-таки для местной шушеры я наполовину свой, «прикормленный». Конечно, они мне не доверяют, но кое-что я могу иногда узнавать. Да и разного рода милицейская информация идет как-никак через меня…

— Хорошо, что ты предлагаешь? — спросил Север.

— Ты должен внедриться в группировку Газавата. Сблизиться с ним. Узнать все, что нужно. И уж потом действовать наверняка.

— Внедриться? Сблизиться? Каким образом? — Север криво усмехнулся. — Или он настолько тебя любит, что примет твоего человека с распростертыми объятиями?

— Как сблизиться — не знаю. Но надо. Пойми, Север, наркомафия — это не один Газават. И его ликвидация, даже вместе со всеми приближенными, проблемы не решит. Иначе бы я сам… Ну да ладно. Но группировка Газавата насчитывает не менее трехсот активных бойцов, и вокруг каждого такого бойца — еще куча шелупони, «шестерок» из молодняка, всегда готовых занять вакантное место в банде, если таковое освободится. Всех не перестреляешь… И я понятия не имею, кто, кроме элиты группировки, знает секрет происхождения героина. Может, никто. А может, все. Даже пристрелив «папу» и выбив его дворцовую стражу до последнего пацана, мы не уничтожим саму систему поставок героина. Тем более что кормится с нее и гражданская администрация, и милиция… Заинтересованных в функционировании этой системы слишком много. Кто-нибудь обязательно приберет к рукам столь доходный бизнес. И тогда придется производить отстрел по новой. Нет, Север. Ты должен начинать не с ковбойщины, а с тонкой агентурной операции по внедрению к Газавату, по зарабатыванию у него авторитета, по раздуванию своего авторитета среди группировщиков и в конечном итоге — по замещению собой Газавата. Ты должен встать на его место, «взять» весь город, стать местным «папой». Только тогда появится возможность радикально покончить с наркоторговлей. Понимаю, задача почти невыполнимая. Но ведь ты — Север Белов, всемогущий оборотень из блатных легенд. Если ты не справишься с подобной задачей, то никто не справится. Не стоит и начинать. Ну как, берешься? Или вся твоя мрачная слава — всего лишь дешевый блеф?