Дмитрий Щербаков - Беспощадная страсть

— А ну стоять! — раздался вдруг сзади знакомый голос.

Север оглянулся. К ним приближался давешний вокзальный мент. Автомат он держал на изготовку, готовый стрелять. «Этот ублюдок и навел на нас гопоту, — понял Север. — То-то обрадовался, мразь жирная, что мы бомжи».

Мент грамотно остановился в нескольких шагах от Беловых, чтобы Север не смог свалить его прыжком. «Жирный, а арифметику знает!» — зло подумал Север.

— К стене! — негромко приказал мент.

Беловы отошли к стене ближайшего дома. Страж порядка, не сводя с них глаз и не опуская ствола, приблизился к распростертому на мостовой Ворону, легко ткнул его носком сапога под ребра.

— Вставай, разлежался!

Ворон застонал, приподнялся. Нашел мутным взглядом мента.

— Гриня!.. — охнул он. — Что случилось, Гриня? Где я?

— Ты мудак! — брякнул мент несколько невпопад. — Вы три мудака! Одного фраера отоварить не смогли! Чуть не упустили девку! Коз-злы!

— Отвечаешь за базар?! — рявкнул Ворон, вскакивая. Он уже очухался и сразу все вспомнил.

— Отвечаю! — взъярился Гриня. — Где ты еще таких лялек видел? — он кивнул на Милу. — Представляешь, сколько за нее отвалит известный тебе человек? А ты едва не проворонил телку, Ворон хренов! Козел и есть! Будешь возражать? Может, разбор устроим? А то давай! Перетрем наши дела перед всей братвой! Хочешь?!

— Ладно, Гринь… — буркнул Ворон примирительно. — Кто ж знал, что фраер окажется профессионалом? Бомж и бомж… Но козлить меня нечего.

— Хорошо, замнем, — согласился мент. — Про козла забудь. Не было козла.

— Отлично! — повеселел Ворон. — Я забываю козла, ты забываешь нашу с пацанами оплошность. Никому не рассказывай, особенно Корвету, он зверь, сам знаешь…

— Не двигаться! Стреляю! — вдруг резко выкрикнул мент, тряхнув стволом автомата. Север, полезший было в сумку, замер.

— Твое счастье, Ворон, что народу вокруг никого, — продолжал Гриня. — Иначе не смог бы я вмешаться. Или вмешался бы официально. И уплыла бы телка… Ладно, поднимай своих придурков, пора дело делать.

— А какой у тебя план?

— Отведем парня за депо, да и грохнем. А бабу нам на вечные времена. Она принесет хорошие деньги…

— Но прежде мы сами ее попробуем! — возбудился Ворон. — Там же, за депо! На глазах у муженька, чтобы ему, суке, подыхать было слаще! А то знаешь ведь, Гринь, Газават — мужчина горячий, западет еще на девку и выкупит ее у Корвета с потрохами! Корвет за хорошие деньги отдаст не глядя, а мы и побаловаться не успеем. Газават-то, конечно, натешится и скинет мочалку своей братве, а от той она так и так к нам попадет, но уже до предела истасканная. Давай лучше сейчас отведаем свежатинки! Другого раза может не случиться. Ты как, Гринь?

— Идея хороша, — мент жадным взглядом окинул Милу. — И телка просто охеренно хороша. Я первый ей засажу. Без базара?

— Как скажешь, — кивнул Ворон. — Сегодня ты банкуешь.

— Вот именно! — подтвердил Гриня самодовольно.

…Пустырь за депо как нельзя более подходил для убийства. Скрытый от посторонних глаз беспорядочным нагромождением железнодорожных построек, какими-то железобетонными заборами, близко подступающей свалкой, он напоминал гипотетическую картину мира после ядерной войны. Пустырь зарос редколесьем, густым кустарником, а также «культурным» слоем самого разнообразного мусора. Здесь можно было даже стрелять, не опасаясь, что кто-то услышит: шум железной дороги полностью забивал любые другие звуки.

Сюда-то и привели бандиты Беловых.

— Начнем, что ли? — нейтрально спросил Гриня, хотя видно было: он почти лопается от желания трахнуть залетную красотку.

— Может, парня завалим сразу? — предложил осторожный Гамен.

— Ну не-ет! — нараспев протянул Ворон. — Пусть мальчишечка посмотрит сперва, как его бабу на хор ставят! У меня по его милости башка до сих пор гудит! Начинай, Гриня! Эй, телка! Сама ляжешь или уложить?

Север взглянул на Милу. И с ужасом увидел в ее глазах похоть — ту самую страшную нимфоманскую похоть, которая временами затмевала девушке разум, гнала в грязь. Несомненно, Милка хотела этих четверых подонков, хотела, чтобы они опрокинули ее на засранную землю пустыря и долго трахали в очередь — издевательски, мерзко, по-скотски. Девушка уже приготовилась, все иные чувства покинули ее, и теперь она с болезненным страстным нетерпением ждала экзекуции.

Север ударил жену ладонью по щеке — очень расчетливо, но сильно и жестоко. Вскрикнув, Мила упала.

— Ты чо, чувак? — взревел Ворон.