Александр Колин - Мужики что надо

— Я просто пожалел этого мужика, он так переживал из-за своей собаки, — признался Маркиз. — Он уже везде обращался…

— И везде его послали! — не дав Омару договорить, рубанул капитан. — Умные люди, между прочим! Ну вот дурак и нашелся. Хотел бы знать, как зовут эту суку…

— Кассандра. Он говорит, что на ней ошейник, а на нем имя написано, — оживился Маркиз. Если Вася задавал вопросы, значит, собирался делать дело, а это в свою очередь означало, что буря миновала.

— Я имею в виду не собаку, — ощерился Коновалов. — Я говорю о той суке, которая дала этому козлу-собачнику мой адрес!

— А-а… — только и протянул Омар, сника вновь. Он понял, что экзекуция еще далеко не закончилась.

— Бэ, — передразнил его Коновалов. — Кассандра, — добавил он, произнося имя животного нараспев. — «Без умолку безумная девица кричала: ясно вижу Трою павшей в прах, но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах».

— Что-что? — вытаращил глаза Омар.

— Что-что! — снова не преминул передразнить его Коновалов — Высоцкий, вот что. Это тебе не твой нежно-голубенький Фредди, понимать надо.

— Высоцкого я тоже люблю, — недовольно буркнул Омар.

Капитан открыл было рот, чтобы ответить, но тут зазвонил телефон и Василий Андреевич быстро схватил трубку.

— Алло! — закричал он все так же сердито. — Коновалов слушает… — Лицо его вдруг приобрело кислое выражение, но тон он заметно сбавил: — Здравствуй, Ирма… Дорогая… Что?. Нет, я очень рад твоему звонку… Да я не рассержен…

Ну дай же мне сказать! Я просто кое-что объяснял Омару. Как, кстати, твоя Пэгги… Да, конечно, Сью, Пэгги-Сью, я помню. Не сбежала?.. Ну почему издеваюсь? Просто собаки иногда сбегают… Я знаю, что надо хорошо обращаться! Послушай, милая, у меня тут очень серьезное дело… При чем здесь это?.. Понимаешь… Жена одного человека… Ты будешь слушать или нет?

Да я не с ней время проводил! Просто она думает, что ее муж ей изменяет, и попросила нас с Омаром последить за ним… В конце концов, должен как-то зарабатывать себе на жизнь?.. Почему это я не подхожу к телефону?.. Ирма, сколько можно??! Я не… Ах, Омар… Ну да, ну да, на месте, но у него сейчас другая работа, он заделался собаколовом, — при этих словах Василий Андреевич слегка хихикнул, а Маркиз поднялся и медленно вышел в соседнюю комнату, взял стоявшую на столе полупустую бутылочку минеральной воды и сделал несколько жадных глотков.

«Какой, к черту, из меня сыщик? — подумал он с горечью. — Набить рожу каким-нибудь придуркам — это, несмотря на свое кажущееся даже несколько хрупким телосложение, я умею, и очень неплохо, бросать гранаты, стрелять хоть из родимого „Калашникова“, хоть из пистолета, хоть из пулемета, хоть из снайперской винтовки — тоже. Не зря выполнял „интернациональный долг“, пригодились навыки, полученные в боях с „духами“, когда мне с Василием пришлось схватиться с двумя шайками головорезов… А вот расследовать всякие там дела, каждое из которых чуднее другого… Зачем я не дождался возвращения Коновалова и взялся искать собаку? — изводил себя Маркиз. — Зачем я вообще здесь сижу? Ну, откроем мы это бюро, и что мы станем в нем делать? Какой из меня сыскарь? Правильно сказал Вася своей подруге Ирме — собаколов я хренов, вот кто! — Отчитав себя подобным образом, Омар, настроение у которого испортилось уже окончательно, задал себе вопрос, который все эти месяцы не давал ему покоя: — Что же делать? Возвращаться на службу к Ганджиеву? Уехать из города?»

Ответа он не находил, однако понимал, что судьба неспроста связала его с уволенным из милиции оперативником. Для чего-то это понадобилось, но вот для чего?

В соседней комнате его товарищ с треском опустил трубку на рычаг, чуть не разбив вдребезги телефон. Так нередко заканчивались его разговоры с Ирмой Медне, которая звонила часто и, как назло, постоянно попадала не вовремя, отчего капитан становился только еще злее и выпивал больше обычного, а выпивал он и так немало.

— Иди сюда, — услышал Маркиз усталый голос Коновалова. — Ты что торчишь там? Давайка лучше пропустим по стаканчику. Прихвати пузырь из холодильника и огурцы возьми…

«Ну, так и есть, — сказал себе Маркиз и поплелся на кухню выполнять приказание. — Вас всегда прав, и еще — с ним спорить себе дороже».

Он принес и поставил на гигантскую поверхность стола — про который лишь с незначительным преувеличением можно было сказать, что на нем вполне мог бы приземлиться средних размеров вертолет, — наполовину пустую бутылку «Посольской», мисочку с малосольными огурцами и четверть буханки черного хлеба. Маркиз ненавидел пить спиртное днем, но теперь он был со всех сторон виноват, а значит, любое возражение лишь разозлит Коновалова, который просто не может отказать себе в удовольствии напоить любого, кому случается оказаться в его компании.