Максим Шахов - Мы те, которых нет

Хляпин появился минут через пятнадцать, ругаясь во весь голос:

– Одного нет, другого нет! Расслабились, салабоны!

Он вручил документ майору. «КамАЗ» укатил к контрольно-пропускному пункту.

– Бравые ребята, – сказал Роб подошедшему прапорщику.

– У майора взгляд змеи. Смотрит так, будто высматривает, куда тебе ядовитым зубом впиться. Наверняка бешеный по службе. Тяжело его подчиненным.

– Из какой части? Из девяносто восемь ноль пять?

– Из девяноста три сто пятнадцать. В Щурово расположение полка. На хрена им столько оружия с нашего склада? Своего, что ли, не хватает? И тротил с детонаторами.

– Для учений.

– Ох, не знаю… Не мое дело. Приехали, я отгрузил. Они увезли… Так чего там насчет денег?

– В старой камере хранения получишь. Код записывай.

– Сейчас, – прапорщик вытащил блокнот и записал продиктованный код.

– А этого майора не Карачаевым кличут? – спросил Роб. – Был у меня такой знакомец.

– Нет. Фамилия водоплавающая – Рыбак.

– Не тот… Ну и ладно… Ты о заказе позаботься.

– Сделаю в лучшем виде… Эх, Миша, сколько мы уже вместе работаем?

– Третий год.

– Считай уже одна семья.

– Семья Адамсов, – хмыкнул Роб.

– Кого?

– Мультик такой был. Про семью упырей.

– Ты, может, и упырь, а я бизнесмен, – обиделся прапорщик. – Люди хотят купить – я продаю. У меня призвание такое – людям помогать.

– Тут мы с тобой похожи, Витя… Ладно, пошел я. Деньги получишь – СМС скинь: мол, спасибо, любимый, было хорошо.

– Ну пошляк, да.

– Бывай.

Роб добрался до своего дома в Подмосковье уже затемно. Жара отступила самую малость, от пруда тянуло благостной прохладой.

Дома у него, как у делового человека, были компьютер, сканер, хороший лазерный принтер. Выкачав из телефона фотографии, Роб выбрал наиболее удачную. Увеличил. И распечатал на листе А-4.

Просидел некоторое время, рассматривая фигуру и лицо. Майор как раз был анфас.

Хряпнув вишневой настойки собственного приготовления, Роб распечатал еще пару фотографий. Положил на стол перед собой. Разглядывал пару минут. Зажмурил глаза, пытаясь восстановить картинку в движении.

Ну что, тот ли это человек, на которого он подумал? Или нет?

Роба глодали сомнения. Но постепенно они осыпались, как шелуха, обнажая твердую сердцевину уверенности.

Это он!

Роб пододвинул к себе смартфон и скинул командиру вызов на срочную встречу.

Помню, мы должны были зачистить очередную группу, промышлявшую в приграничье террором, рэкетом и обеспечением переброски через ниточку волшебного порошка. Работа предстояла жаркая, стволами одной моей ГСН не обойдешься. И мне придали группу Лешего.

Леший, он же майор Луценко, прибыл на двести пятую базу за три месяца до этого, но успел обжиться и провести пару удачных вылазок.

Руководителем операции поставили меня, как знатока местных реалий. Лешему не улыбалось подчиняться младшему по званию, но приказы не обсуждаются.

Был он широкоплеч, высок – прямо-таки просился на плакат «Слава Российской армии!». Мне предстояло узнать, каков он в бою.

Операция была отыграна как по нотам. Банда из восемнадцати моджахедов угомонилась в забытом Аллахом ущелье. Это был тир. Технология войны. Привычная работа безо всяких неожиданностей.

– Надо пулеметчика было выставить правее, на том холме, – недовольно произнес Леший, когда бой только закончился и еще подергивались продырявленные тела врагов, из которых уходила жизнь.

– Тогда бы оголили правый фланг. – Сердце мое бешено колотилось.

– Там и так никого не было.

– Могли быть…

– А, – махнул рукой Леший, мол, что с капитаном разговаривать.

Я обратил внимание на то, что он нереально спокоен. Его эмоции были просто выключены. После боя, когда положили столько народу – у людей неизменно наступает реакция. Кто-то треплется без умолку. Кто-то хохочет. Кто-то погружается в тяжелую тоску. Сколько бы ты ни воевал, все равно реакция будет. Слишком много адреналина пережжено в крови. Но майор Луценко был совершенно невозмутим. По-моему, вообще единственное чувство, которое ему было знакомо, – это тщеславие.

Сколько потом с ним сталкивался – и на учениях, и на совещаниях, его «Я» всегда было на первом месте. «Я сказал… Я думаю… Со мной не спорят»… Такой тип людей никаких добрых чувств у меня никогда не вызывал.

Через полгода эта самонадеянность довела его до беды. Без должного обеспечения он влез со своей группой на территорию, контролируемую полевым командиром Нугали. В результате ГСН вышла не туда, куда планировали, ей на след упали отборные моджахеды. Группа была заперта в горах и методично уничтожалась.