Андрей Воронин - Слепой. Кровь сталкера

Василий сверился с картой и понял, что он находится почти у самого того места, где должны быть сокровища. Но именно оттуда, куда указывала стрелочка, доносились эти непонятные, леденящие душу звуки. Подумав, Василий все-таки решил пройти вперед.

Свет делался все ярче, а вот звуки вдруг все смолкли. Спрятавшись за выступ в стене, Василий затаил дыхание и осторожно выглянул. Коридор оканчивался довольно просторной пещерой, в центре которой находилось что-то наподобие каменного алтаря или, скорее, жертвенника. Теперь он был застлан белым полотном, на котором лежала молодая светловолосая девушка в похожем на саван белом одеянии, совсем босая. В ее сложенных на груди руках горела свеча, а длинные, густые пшеничные волосы ниспадали почти до пола. Девушка, хотя глаза ее были открыты, не шевелилась, будто впала в летаргический сон.

Вокруг на камнях сидели разного возраста мужчины и женщины, всего человек двадцать. Они тоже все были в белых длинных одеждах, босые. Кто-то держал в руках свечи, кто-то факелы. В повисшей на мгновение полной тишине вдруг опять раздался лязг железа. И из темноты вышел высокий, тощий босой чернобородый мужчина в черном одеянии с накинутым на голову капюшоном. В его руках были длинные ножи, которыми он и издавал эти лязгающие звуки.

Чернобородый мужчина поднял над головой скрещенные ножи, и сидящие на камнях люди загудели, покачиваясь из стороны в сторону, отчего тени от факелов и свечей загуляли по стенам.

начал заунывным голосом чернобородый.

И будто эхом отозвался хор тех, кто сидел на камнях:

Строка за строкой, они прочитали почти всю пушкинскую «Песнь о вещем Олеге».

Только последние строфы читал лишь чернобородый:

И в это же мгновение на белую простыню, которой был покрыт каменный алтарь, откуда-то выползла змейка и, время от времени высовывая жало, поползла по телу лежащей девушки. Все присутствующие замерли.

А чернобородый, подняв над головой скрещенные ножи, завершил чтение Пушкина:

Чернобородый отвернулся от стола. Все как по команде упали на колени и закрыли ладонями глаза.

Этого мгновения Василию оказалось достаточно, чтобы сбросить змею на землю и, схватив лежащую девушку на руки, метнуться с ней по коридору к лазу, в который он только что провалился.

Когда Василий уже подбегал к колодцу, он услышал сзади гул и шум.

– Он принял ее! Он принял ее! – выкрикивал кто-то громче всех.

– Чудо свершилось! Чудо свершилось! – поддакивали остальные.

Девушка была удивительно легкой, почти бестелесной. И хотя дышала, все еще не открывала глаз. Подняться с такой ношей наверх было нереально, и Василий, найдя самый темный угол, положил ее на разбросанную кучу какого-то тряпья и устроился рядом. Шум и выкрики скоро стихли. Да и света совсем не стало. Очевидно, странные люди ушли. Но минут через пять на стене опять заиграли блики света и послышались голоса. Один принадлежал чернобородому; правда, говорил тот уже без мистического придыхания, зло и раздраженно. Второй мужчина говорил чуть картавя.

– Ничего не понимаю, – злился чернобородый. – Не могла же она испариться!

– Мне плевать, могла она или не могла! – не скрывая досады, отвечал второй. – Ты обещал мне сегодня почку. Я приехал с контейнером. Меня ждет вертолет. А ты мне рассказываешь сказки.

– Я, как всегда, пустил змею, отвернулся всего на мгновенье, а ее нет… – оправдывался чернобородый. – Сама она встать не могла. У меня обычно всегда есть два часа времени. Я успеваю отправить людей, а сам уже после операции убираю тело, чтобы назавтра рассказать всем, как Олег принял выбранную нами невесту… А тут я и правда понятия не имею, что произошло. Девушка исчезла.