Сергей Зверев - Должник

Илья выругался в адрес своего хозяина.

Спешка к хорошим результатам никогда не приводит.

На этот раз они изменили меню. Были шашлыки, салат и красное вино.

В остальном все было по-старому. Из динамиков лилась тихая мелодия. Леонид подметил: пел Стинг, это было что-то из его старого репертуара.

Илья вообще не обращал внимания на то, кто поет или кто играет. Главное – была приятная музыка, способствующая здоровому пищеварению. Было мало людей, стояла хорошая погода, слышался шум прибоя – и казалось, что в жизни больше ничего не нужно. Во всяком случае, в эту минуту.

– А вот и она, – прожевав очередной кусок сочного шашлыка и отхлебнув из стакана добрый глоток вина, воскликнул Леонид.

Глаза у парня заискрились. И Илья тоскливо вздохнул. «Очень мало времени», – в который раз подумал он.

– Опять эта красотка, – Леонид промокнул губы салфеткой.

Илья оглянулся.

Она подошла только что и уселась за свой столик. Официантка, уже зная, что закажет посетительница, с готовностью несла излюбленный ее коктейль.

В этом тоже ничего не менялось.

А вот в другом… Изменения решил внести Леонид. Он поднялся, отбросил салфетку на столик и оглянулся на Илью:

– Надеюсь, теперь можно? Вроде уже все?

Илья неторопливо отпил из стакана:

– Хочешь познакомиться? Валяй.

Леонид не стал задерживаться. А Илья даже не повернул головы, чтобы посмотреть, как происходит знакомство.

Леонид отсутствовал с полчаса. А когда вернулся, опустился на стул рядом со своим учителем с весьма довольным видом.

– Ну как? – без особого интереса спросил Илья. – Она согласилась прыгнуть к тебе в постель?

– Вот еще! – фыркнул Леонид, откидываясь на спинку пластикового стула. – Сегодня нет. У нее там что-то… – он неопределенно повертел рукой у себя над головой. – Мы договорились на завтра.

Илья одобрил:

– Это хорошо, что сегодня ничего не получилось.

– Сегодня? – Леонид настороженно уставился на Илью.

– Именно. Потому что нам нужно еще кое-что сделать.

– А разве мы еще не закончили? – тревога у Леонида усилилась.

– А я об этом говорил? – Илья ухмыльнулся. – Нет, малыш. Осталось последнее.

– И что же?

– Видишь ли, – в раздумье протянул Илья. – Человек, от которого ты прибыл, поставил небольшое условие.

– Я ничего ни о каком условии не знаю, – вспыхнул тут же Леонид.

– Вполне верю. О нем знаю только я. Ну, и тот, кто его поставил, разумеется. Так вот… Оно должно быть выполнено. Надеюсь, ты знаешь характер своего хозяина?

Леонид насупился.

– Что нужно? – спросил он.

– Курс обучения должен завершиться практикой, – Илья потянулся к стакану.

– А разве я не практиковался на собаке?

– Этого мало, – Илья с холодным блеском в глазах отхлебнул вина. – Ты должен попрактиковаться на человеке.

Ничего не отразилось на лице у Леонида. И это понравилось Илье. А вот реакция на последовавший затем вопрос Илье уже нисколько не понравилась.

– И, надеюсь, ты догадываешься – кто будет этим человеком?

Леонид вздрогнул, достал из кармана рубашки темные очки, которые незамедлительно водрузил себе на переносицу.

Вот это Илье и не понравилось.

Мадам было за сорок. Невысокого роста, со вкусом сделанный макияж. Она была пышная дамочка – пышные ягодицы, пышные бедра, пышный бюст и пышные платиновые волосы.

– Любопытно, любопытно, – проворковала она, пропуская меня в комнату; причем не спросила ни как меня зовут, ни по какому я пришел вопросу, словно уже обо всем знала, либо это не имело для нее значения.

Обстановка в комнате – шикарный мягкий угол, кресло, столик и небольшая стенка сплошь из стекла.

– Прошу, – она указала рукой на диван.

Я с наслаждением занял предложенное место.

Мадам подвинула кресло, устроилась в нем и указала на очередной предмет – на альбом, который лежал на журнальном столике.

К альбому я не притронулся. Мне он был не нужен.

Я достал из кармана фотографию и протянул ее Мадам.

Мой старый дружок, увлекающийся программированием, вывел с диска на компьютер изображение девчонки, а затем с помощью цветного принтера сделал мне распечатку.

Показывать диск Родова Мадам я посчитал не лучшим вариантом.

Лицо Мадам при виде запечатленной на снимке молоденькой девушки изменилось.

Она отбросила фотографию на столик, затем прищурилась, осматривая меня уже по-новому, и заключила: