Иван Сербин - Скальп врага

Наверное, любому сотруднику милиции присуща определенная доля безразличия к смерти. Катя не думала об Америдзе как о погибшем человеке. Или как о сотруднике ФСБ, застреленном бандитами. Это он вчера был сотрудником ФСБ, а сегодня стал значком в уравнении. Для нее, Кати. Наверно, и Лемехов не стал ей говорить все, надеясь сам выгородить Катю из этой ситуации.

— В связи с тем, что убийство относится к числу особо тяжких преступлений, мной выписано постановление о заключении вас под стражу, — закончил тем временем Гринев и, очевидно, не полагаясь на собственные силы, скомандовал: — Сержант, помогите мне задержать капитана Светлую. А я пока машину закажу в отделении. Вечерком в СИЗО отправим.

Сержант сглотнул от волнения, Посмотрел на Катю, затем на Гринева и снова на Катю.

— Так это… — нерешительно сказал он.

Катя прикинула, что вполне могла бы сейчас сбить с ног сержанта, а уж с Гриней-то справиться и вовсе невелик труд, но… побег был равнозначен признанию вины.

Это только в дурном кино главный герой шустро делает ноги, а потом ставит на уши весь город, нарывая тонну доказательств своей невиновности и устраивая показательные стрельбы. В жизни же доказательства эти суд не примет, а герою за его потрясающую прыткость и последующие подвиги навесят так, что мало не покажется. Всю оставшуюся жизнь будет париться на нарах и жалеть о том, что мама с папой вообще научили ногами двигать. И то если при побеге пуля не догонит. Спросите любого мента, он подтвердит.

В общем, Катя сочла за лучшее остаться на месте. Единственное, что ей было действительно необходимо, — помощь Димы. Не в смысле адвоката, хотя адвокат у Димы был хороший, именитый, а в смысле заботы о дочке. Катя дико за нее волновалась. Настена ведь даже не знала, что ее задержали. Зная же систему изнутри, Катя понимала: скорее всего, это надолго. В лучшем случае неделя-две. В худшем… О худшем ей думать не хотелось. И она сделала то, чего при любых других обстоятельствах не сделала бы никогда.

— Павел Васильевич, мне бы дочку предупредить, — едва ли не просительно сказала Катя.

Просить Гринева было неприятно, все равно что гладить змею или жабу.

— Сообщим вашим домашним, — официально, но безумно гордясь собой и упиваясь собственной силой, пообещал Гринев. — Сержант, отведите задержанную в камеру.

Тот потоптался рядом с Катей, спросил смущенно:

— Товарищ капитан, пойдемте?

— Ну, пойдем, — вздохнула она. — Которая тут почище?

— Все здесь, вся его бригада, — бормотал Глаз, невысокий юркий паренек из тревожной группы. — Я прям офигел, как увидел. Ты прикинь, Бокс, это ж наш кусок, а они тут собираются, прямо как у себя дома. Вообще оборзели в корень, лоси сохатые.

— Давно?

— С полчаса уже точно сидят.

Они сидели в «мерсе» Боксера, который был припаркован через улицу от ресторана «Бомбей». Метрах в пятидесяти впереди маячил потрепанный «РАФ» с зашпаклеванным передним крылом и густыми пятнами ржавчины на кузове у самых колес. Окрашен он был в оранжевый цвет с белой полосой. Через борт шла надпись: «Судебно-медицинская экспертиза». Окна затянуты грязноватыми занавесками. За рулем, надвинув кепку на глаза и старательно делая вид, что спит, устроился Плужина, — мосластый парень, которому едва стукнуло двадцать пять и который внешне тянул на все сорок.

Ход с «РАФом» Крохе подсказал в свое время Дима. Ну как, скажите на милость, толпе вооруженных пацанов подъехать к вражеской берлоге, не подняв при этом тревоги? Не на своих же «боевых конях»? Такая маскировка годилась как нельзя лучше. «Милиция» могла бы насторожить, а «экспертиза» — нечто совершенно аморфное и безобидное. Правда, тачку пришлось бы бросить сразу после выполнения «задания» — слишком уж приметна, но ведь главное — выполнить, а там хоть ползком, лишь бы живым. Команда в «РАФе» была снабжена рацией. Такая же рация лежала на сиденье «мерина».

Кроме Глаза, в салоне находился еще и Стас — один из Крохиных лейтенантов, — башковитый пацан, осторожный и внимательный.

— Манила тоже здесь? — поинтересовался Боксер.

— Он в «Царь-граде» роется, — ответил Стас. — Как сыч болотный. Не волнуйся, Бокс. Если Манила куда двинется, пацаны сбросят на мобилу.

Боксер кивнул.

— Хорошо.

Возле входа в кабак прохаживались двое часовых. Не мелькали особо, не базарили между собой, смотрели во все глаза. Что, в общем, неудивительно. Бригада Манилы всегда отличалась дисциплиной.