Андрей Измайлов - Белый ферзь

Да ради бога! Только тогда как быть с седьмым января?..

Вот не касайтесь грязными лапами нашей девственной самобытности! Седьмого наш, подлинно славянский день!..

А две недели назад?..

Тоже наш!..

Как так?..

Очень просто! Наш и все. И тот, и этот.

Типичный случай типичной шизофрении — раздвоение сознания. В масштабах многомиллионного народа, не так ли?

Аналогичный случай — у отдельно взятого представителя этого же народа, у Ревмиры Аркадьевны Алабышевой.

Сделала ставку (скорее всего — неосознанно, инстинктивно) на единственную могущественную силу: есть такая партия. Энтузиазм Московского фестиваля студентов более четверти века назад. Хинди-руси бхай-бхай! Русский с китайцем братья навек! Свободу Патрису Лумумбе! Позор американским агрессорам! НАТО войной чревато! Крепок, как гранит, Варшавский щит!

Имя у нее подходящее, сконструированное, — Революция) Мира. С таким именем только и прыгать со ступеньки на ступеньку по номенклатурной лестнице. С такой внешностью только и прыгать из постели в постель при бардаке (но строго регламентированном), поименованном развитым социализмом.

Нет, не ледяная блядь, наперед прикинувшая, сколько и в какой валюте сострижет с клиента. Деловая женщина времен хрущевской капели. Ленин-Партия-Комсомол! Три непререкаемых авторитета. Мавзолейный муляж и теперь живее всех живых, а такой-то — пророк его.

Алабышеву никто не рискнул бы обозвать увлекающейся натурой — в смысле идей разве что, но не в смысле персоналий.

Алабышева была натурой цельной, никогда не ночевала в разных постелях, так сказать, параллельно. Последовательно — да. Именно по причине цельности: искренне верила, что такой-то — пророк Его, а такой-то оказался тривиальным карьеристом, готовым подложить девочку выше… лежащему партай-товарищу! Тьфу на такого-то! Вычеркивается из жизни! То ли дело — сякой-то! И выше… лежащий он не по причине дворцовых интриг, а в силу подлинных достоинств, да! Как он, сякой-то, шуганул прежнего, такого-то, когда тот посмел намекнуть на… Да она сама придет к сякому-то без всяческого протежирования — просто потому, что сякой-то по-настоящему настоящий, убежденный, порядочный! Недаром Партия доверила ему столь ответственный участок работы!.. Впрочем, по прошествии известного периода обнаруживалось, что сякой-то — нытик, жлоб, бабник и уж точно не пророк Его!.. А на горизонте уже воздвигался эдакий…

Такой-то. Сякой-то. Эдакий. Переэдакий.

Застряла бы Алабышева на уровне девочки для сауны, независимо от уровня потребляющих ее жеребцов. Но — не застряла. Потому что мнила себя не утехой, но равной среди равных. Тоже ведь трудится на идеологическом фронте, тоже сражается за идеалы — инструктор, секретарь, второй секретарь, первый секретарь, товарищ комсомол!

Выше знамя! Кто нигде не унывает? Кто рекорды побивает? Кто врага бросает в дрожь? Кто всех лучше запевает? Каждый скажет, каждый знает: это наша молодежь! (Вас. Лебедев-Кумач)

Была Алабышева аскетом, Р-р-ревмирой! На гвоздях вот только не спала, подобно Рахметову, зато спала на раскладушке, когда не спала на сексодромах очередного пророка Его. Скудность меблировки в квартире на Скобелевском, 17, — военный коммунизм. И вечный бой, покой нам только снится! А зачем ей, Алабышевой, роскошь?! Лично ей — незачем.

Другой компот, если Партия прикажет… м-м… порекомендует. Негоже нашему соратнику, самому молодому и… самому очаровательному, жить в столь аскетических условиях. Что, в конце концов, люди скажут?

Какие еще люди?! Алабышеву не интересует, что скажут люди! Жила бы страна родная и — нету.

Такие. Такие люди. Осознаёте серьезность момента, Ревмира Аркадьевна? Руководящая и направляющая сила не имеет права руководить и направлять из нищенски обставленной обители. Так что вам, Ревмира Аркадьевна, из фондов выделен скромный, но солидный финский гарнитур. И не спорьте!

Очаровательность самого молодого соратника была налицо. Вечный деловой костюм (не один и тот же, чего-чего, а строгих, но разных одежек — и все с застежками! — идеологический работник имел с дюжину, положение обязывает, у себя дома она и без мебели обойдется, но на люди надлежит выходить в хорошей форме — она олицетворяет авторитет организации…). Формы были у нее хороши, форма на ней была хороша.

Сколь пикантно смотрятся дамочки-армейки в уставном военном мундирчике, особенно ежели судьба не обделила мордашкой и фигуркой, да?

Столь же пикантно смотрелась в президиумах Ревмира уже Аркадьевна (деловой костюм — не военный мундирчик, но тоже своеобразная СТРОГАЯ форма).