Лев Пучков - Мёртвый город

Что это было?! Тут трое чужаков со стволами – и никакой реакции? Вот это новости!

– Что-то у них там случилось, – сделал вывод Андрей Фёдорович. – Видно, что пацаны маленько не в себе.

Подошли к подъезду, почитали два свежих объявления.

Первое. Завтра в десять утра в гипермаркете на Предмостной и в четырёх других крупных магазинах города будут раздавать продукты. Принцип «за того парня» не работает, только каждому «в одни руки», по предъявлению документа, удостоверяющего личность.

Реакция была классической и синхронной: все дружно разинули рты и в немом ужасе уставились на Стёпу.

– Так, и чего смотрим? Это не я придумал, – растерянно пробормотал Стёпа.

– Но ты тогда сказал, перед библиотекой…

– Да я всего лишь озвучил возможный сценарий развития событий!

Вторая новость тоже не подкачала.

Сегодня в полдень на центральной площади состоится казнь троих дружинников, обвиняемых в пособничестве террористам. Внизу была приписка: ваши соседи гибнут из-за каких-то пришлых негодяев, у вас есть шанс спасти их (соседей) и одновременно заработать триста суточных пайков! Просто внимательно смотрите по сторонам и при обнаружении чужаков сообщите в ближайшую комендатуру. Если это окажутся диверсанты, вы немедленно получите вознаграждение.

– О как! – удивился Андрей Фёдорович. – Видать, совсем плохи дела у них, если уже Дружину начали вешать.

– Цены растут, – заметил Юра. – Ещё вчера давали девяносто паек.

Тут меня как током пробило:

– Ребята… Это же Никита! Никита и двое его бойцов, без вариантов, больше некому!

Далее последовала напряжённая дискуссия. Я собирался немедленно идти на площадь, Нинель и Андрей Фёдорович меня поддержали, Юра сомневался, стоит ли это делать, а Стёпа был настроен решительно против.

– Итак, «совесть нации», ты собираешься сдаться и таким образом спасти Никиту?

– Нет, не собираюсь.

– А тогда за каким чёртом мы туда попрёмся?

– Ну… В общем, мне нужно там быть.

– Нет, твоё личное «нужно» сейчас не работает. Мы выполняем задачу. Так что соберись и мотивируй хотя бы коротко, в двух словах.

Я призадумался.

«В двух словах»… Как в двух словах выразить ту бурю чувств, что сейчас свирепствовала в моей промороженной душе, ослабевшей от недоедания?

Никита мне никто, это факт. Но вслушайтесь: «Его повесили ИЗ-ЗА ТЕБЯ!!!» Нормально? Да от меня после этого отвернутся все, кого я тут знаю и кто мне дорог. Катя так вообще проклянёт, как узнает. А сам я, один на один с собой, внутри себя, когда уже наконец-то выберусь из этого Хаоса, что я буду чувствовать, зная, что из-за меня повесили троих ни в чём не повинных людей?!

Зачем мне сейчас на площадь – ума не приложу. Но я должен быть там. Хотя бы для того, чтобы видеть, как всё это будет происходить.

Однако Стёпе плевать на эмоции, душевные метания и прочие сантименты. Его интересует только целесообразность того или иного действия и польза для Глав-Зад.

И кстати, я таки углядел некую целесообразность в том, что будет происходить на площади.

– Там возможны коллизии.

– Какие коллизии?

– Ты видел, какое настроение у дружинников?

– Да, видел. А какое нам дело до настроения дружинников?

– Большое дело. Видишь ли, все мероприятия Хозяев в этом городе осуществляют дружинники. А они сейчас, как верно заметил Андрей Фёдорович, «маленько не в себе». Почему они «маленько не в себе», надо объяснять?

– Так, секунду… – Стёпа наморщил лоб, сосредоточился и озвучил суть ситуации: – Я так понял, что дружинников тут вешают впервые. Верно?

– Верно.

– Если все мероприятия обеспечивает Дружина, то и на казни их будет – пруд пруди. Взять хотя бы оцепление.

– А ещё на площади центральная комендатура, – подсказал Андрей Фёдорович. Там где раньше милиция была.

– Угу… То есть на казни будет присутствовать целая толпа мрачных дружинников из центральной комендатуры, которые… хмм… «немного не в себе».

– Совершенно верно.

– И это у них первый опыт, когда на их глазах будут вешать их товарища…

– И авторитетного, скажу я вам, товарища! – поддержал я. – Командира взвода, между прочим. Душу компании, можно сказать.

– Так… Уже интересно! Площадь далеко?

– Двадцать минут.

– Что ж, пошли поглазеем на казнь…

Жилых домов, окна которых выходят на центральную площадь, было всего три, все остальные – административные здания.

Из этих трёх домов Нинель, не раздумывая, выбрала крайний правый. Здесь на третьем этаже живёт бабуся с сумасшедшим внуком. Нинель сказала, что было время, когда она к ним летала, как на работу, и у них с бабкой сложились неплохие отношения.