— А пожар в самолете? Тоже случайность?
— Тоже. Уверен, что при взрыве на аэродроме в турбину или лопасть винта что-то попало. Майк действительно был бездарным механиком, а я хоть что-то понимал, и старался делать так, чтобы поддерживать двигатели в исправном состоянии. Так что за самолет я не беспокоился, тем более, именно этот аппарат был выбран нашими сотрудниками для полетов в Африку как самый надежный из возможных вариантов.
— Неужели и Дэйв тоже был заодно с тобой?
— Нет. Я работал один. Карбаускис был честным пилотом, наверное, единственным честным парнем в экипаже… Не считая тебя, конечно. Правда, у него весьма своеобразный послужной список.
— А Толя?
— Не нравился он мне. И Кейдж не зря намекал на его работу в Грозном — слишком плохо этот парень разбирался в средствах. Да и интриган — он еще в ЦАР хотел посеять вражду между Майком и остальным экипажем, когда принялся шпионить по своей инициативе.
Я хохотнул.
— Чего ты?
— Да ничего. Вспомнил нашу попойку в Банги. Ведь никто тогда из нас там по-настоящему не напился — все ваньку валяли.
— И ты тоже?
— Точно. Я еще и подслушал разговор между Дэйвом и Толей. Они как раз обсуждали истинные цели Кейджа. В меру известной им информации.
— А ты действительно не так прост. Наверное, потому и сумел выкрутиться в Лагосе. И смотри теперь — кем ты стал? Его величество королем! Будет потом что вспомнить.
Я тщетно искал насмешку в словах Курта.
— Майк перед смертью успел сказать, что Роб стрелял в Дэйва. Почему так случилось? Что произошло на борту, Курт?
Фенглер не спеша прикурил. Мужчина, возившийся вокруг солдата, прекратил свои манипуляции и подошел к своей аппаратуре. Солдат сопел и пялился на меня — белки его глаз сердито сверкали в полутьме.
… Когда Андрей выскочил из самолета с автоматом, первым побуждением Курта Фенглера было желание броситься следом за ним. Но спустя секунду штурман решил, что ничего страшного нет. Андрея либо убьют, либо скрутят, а это уже ровным счетом ничего не меняет. Самолет никуда не взлетит, и Кейдж будет арестован.
— Черт бы их подрал, — проворчал Дэйв. — Откуда эти мерзавцы взялись на мою голову?
Он напряженно смотрел через стекла кабины, да и все прочие внимательно следили за развитием обстановки, а потому Курту было не очень сложно снять с крючка второй автомат и положить его себе на колени.
Вооруженный гранатометом «Муха» спецназовец не спеша стал приближаться к самолету. Он полагал, что среди экипажа не должно оказаться людей, могущих оказать активное сопротивление, и потому, видимо, был просто потрясен, когда над его головой просвистели пули.
От неожиданности он залег на землю. А может, и от страха — но в этом он ни за что бы не признался даже сам себе… Страх постепенно уступил место злости — как смеет этот гад стрелять? А ну, сейчас мы его…
Перестрелка слегка затянулась. Выскочивший из самолета автоматчик оказался упрямым — сдаваться он не хотел, хотя и стрелял как трубочист. Правда, пуля — она и в Африке дура…
«Взять мерзавца!» — приказал командир. Спецназовцы короткими перебежками приблизились к месту, где залег автоматчик, и спрятались за большими ящиками. Раздалось еще несколько коротких очередей.
«Кретины!» — подумал командир. — «Там же динамит…»
И это была его последняя мысль. На краткий и одновременно бесконечный миг все стало белым и тяжелым, а после этого командир уже ни о чем не мог думать. Так же, как и его бойцы.
Грохот взрыва заставил зажмуриться всех членов экипажа. Самолет неприятно содрогнулся. Курт даже застонал от злости — все летело к черту. Но и у Кейджа многое летело к черту — американец давно понял, что в его планы по вооружению партизан Тонга-Со кто-то пытается внести существенные коррективы.
— Глуши двигатели! — сказал Роб.
— Какого черта? — спросил Курт.
— Выходим, будем загружаться, — пояснил Кейдж. — Кажется, нам больше никто не помешает. Скорее! Времени нет, придется самим все таскать.
Дэйв протянул руку к РУДу.
— Стой! — скомандовал Фенглер.
Все замерли, глядя на него.
А штурман уже стоял в удобной позиции, держа под прицелом автомата всю кабину. На лицах членов экипажа было написано изумление — подобной выходки вряд ли кто ожидал от немца, который хоть и был классным авиатором, но тупицей и пьяницей при этом.
— У тебя что — белая горячка? — со знанием дела спросил Толя.
Он, как и Дэйв, полагал, что сейчас экипаж спокойно загрузит ящики и отправится к месту уже окончательной выгрузки. Майк тоже так считал. На подобное рассчитывал и Роб. С некоторыми поправками.
Читать дальше