Дмитрий Дубинин - Узурпатор ниоткуда

Чтобы прекратить бессмысленное избиение и попробовать прорваться вперед, взводный «тайсон» принял решение. Каким-то образом он сумел заставить гранатометчиков действовать более-менее согласованно, и по условному сигналу «северные» бросились в атаку.

Гранаты, ударившие по транспортеру, почти не причинили тому вреда, сорвав лишь шторки со смотровых щелей; зато некоторых солдат, прижавшихся к броне, разнесло буквально на части. Воспользовавшись кратковременной паникой в рядах рузданцев, «тайсон» сам взял гранатомет в руки и, обежав по короткой дуге скопление врагов, с опасного расстояния ударил по корме машины. Топливные баки на верхней стороне корпуса взорвались, разметав пламенные разливы во всех направлениях.

Огонь быстро охватил всю корму машины, и экипаж счел за лучшее выскочить из люков. Две фигуры выкатились из бэтээра прямо на землю, прикрываясь от горящих брызг. Потом началась жестокая бойня.

Что касается «южных», которых вел сам Жоам, то они миновали окраину быстрее других групп, прошли мимо здания аэропорта, из окон которого выглядывали напуганные, словно кроличьи лица. Казалось, никто здесь не окажет серьезного сопротивления… Однако и тут пришлось столкнуться с нерегулярными соединениями, говоря проще — с горсткой ополченцев.

Они приехали на древнем грузовике «ЗИЛ». Машина была переоборудована в передвижную огневую точку, и из ее кузова непрерывно палили. Впрочем, сидящие в машине стрелки были никудышные — Жоам это быстро понял. Он коротко скомандовал — и штук пять пулеметов дали очередь по решетке радиатора и передним колесам.

Четыре человека сразу же спрыгнули вниз, едва машина встала на месте после пары судорожных скачков; больше стрельбы не было. Жоам применил полевую дипломатию, объяснив ополченцам, кто находится перед ними, и зачем они здесь. Через несколько минут в союзниках у Жоама оказался десяток человек местных жителей; пусть немного, да и как солдаты они из себя ничего не представляли, поэтому Алварес настоятельно предложил им пройти по знакомым, которые с перепугу позапирались в своих лачугах, и сообщить всем, что сегодня будет восстановлена законная власть в независимой Контвигии. А коль скоро так, то и жители должны оказывать захватчикам не сопротивление, а напротив, всяческое содействие.

Между тем восточная группа, руководимая Балтазаром да Силва, оставалась в весьма сложном положении. Пока ворвавшийся в ворота взвод перебегал из стороны в сторону под прикрытием пулемета, навстречу солдатам защитники города вывели еще один БТР. На буксире он волок зенитную пушку — кто-то резонно решил, или просто угадал, что с воздуха нападения ждать не следует, а потому есть смысл использовать зенитку против пехоты. В данной ситуации для обороняющихся это стало находкой, для нападающих — неприятным сюрпризом.

После первого же выстрела прямой наводкой «восточные» принялись драпать. К счастью, «ДАФ» еще не вошел в узкие улочки, иначе он просто заблокировал бы дорогу отступающим, да и сам мог бы стать хорошей мишенью. Вдогонку отступающим выпустили две ракеты, однако с очень большой «навеской», и они упали за воротами.

Ракеты эти были с напалмом. Лес тут же отчаянно заполыхал. Еще немного — и наш транспортер тоже мог загореться, а солдаты Балтазара — оказаться между молотом и наковальней. Да Силва приказал бить в ворота по всему, что там движется, а экипаж двигающегося к выходу рузданского транспортера принял аналогичное решение.

Завязалась страшная дуэль двух машин, созданных убивать.

Первый взрыв вражеского снаряда прогремел чуть позади кормы. Толчок был таким, что «ДАФ» бросило вперед. К счастью, броня в кормовой части не подвела — лишь застонал металл люковых задвижек. Мы ответили — промах!

Оба бэтээра изрыгали дым и пламя. Пулеметы разрывали барабанные перепонки громким треском, а чтобы стрелки могли оглохнуть окончательно, добавился огонь орудий.

Подобное не могло длиться долго. У нашего водителя сдали нервы, и он подал машину задним ходом в густой дым, стелющийся из джунглей. Дым, несмотря ни на что, все же стал своего рода прикрытием для тех солдат, что были вынуждены отступить. Балансируя в едком дыму на границе между свинцово-стальным градом и пламенем напалма, они теперь были полностью зависящими от исхода сражения между боевыми машинами.

Хоть «ДАФ» и отполз в дым, но крупнокалиберный пулемет продолжал реветь, и орудие посылало снаряд за снарядом; проем в стене затянуло пылевой завесой пополам с гарью, и туда была направлена вся мощь огня. Впрочем, оттуда тоже поливали металлом, и только потому, что враг бил вслепую, пока спасало экипаж.