Сергей Самаров - На войне как на войне

Я разорвал пакет и достал папку с обычной медицинской картой. Вернее, не с самой картой, а ее ксерокопией. Полковник расстарался. И даже закладку сделал, обособив нужные мне страницы.

В глаза сразу бросились просветы в шести местах. При пересъемке отдельные строки закрывали обрывками бумаги. Что-то такое, что мне не следовало видеть.

С этим предстоит разобраться, хотя в такой обстановке я понимаю сложность задуманного. За мной следят, и за каждым помещением в центре следят. Кроме столовой.

Кроме столовой... Мысль появилась, и я уже знал, что надо делать.

Сосредоточиваться и полностью отключаться от посторонних мыслей я умею хорошо. На долгих тренировках пришлось осваивать эту науку. Кроме всего прочего, такое умение и предельно обостряет восприятие. Мне необходимо много запомнить. Сидя над медицинской картой, я сосредоточился и сумел изучить ее основательно, повторив несколько раз самое важное и проверив себя. Не скажу, что много понял — медик из меня, как из помойки стерилизатор. Но одно несоответствие действительности я все же уловил сразу.

В карте отмечены два сеанса легкого гипноза с профессором Радяном. Но я отлично помню, что сеансов было шесть. И гипноз был глубокий. Интересно было бы узнать — то ли было с капитаном Пулатовым? Возможно, этот принципиальный момент и есть та самая связующая нить, которую стоит потянуть, чтобы все встало на свои места.

Но это тоже вопрос для столовой...

Оставшееся до ужина время я пошлялся по прогулочным дорожкам среди берез и канадских кленов. Интересно, а здесь тоже установлены камеры слежения? Среди ветвей спрятаны?

К закрытым дверям столовой я подошел первым, лишний раз наглядно доказав всем и себе, что прогулки на свежем воздухе возбуждают аппетит. Скоро стали подтягиваться сотрудники. Появилась Таня. Покривившись для приличия, я махнул ей рукой. Она встала рядом.

А когда мы с подносами сели за стол, я, улыбаясь уже почти приветливо, сообщил:

— У тебя есть возможность для реабилитации.

— Что я должна сделать?

— Проявить способности хакера.

— Я их только что проявляла. Забралась в сервер твоего родного управления ФСБ и выудила какую-то галиматью, касающуюся тебя. Сейчас бумаги у полковника Мочилова.

— Что за галиматья?

— Рапорты двух офицеров о том, как ты стрелял в тире в дно летящей бутылки сквозь горлышко. И еще протокол допроса начальника тира.

— Почему ты назвала это галиматьей?

— Такого не бывает.

— Я раньше тоже так думал. Но это было.

— Интересно было бы посмотреть. А вот начальник тира... Этот был пьян и заявил, что ты можешь это делать даже при выключенном свете. И вообще ты стреляешь не глядя, потому что чувствуешь полет пули.

Вот уж удружил, товарищ детства! А что, если какой-то дурак поверит? Тогда мне до скончания дней своих не выбраться отсюда!

— Бедный Миша. Совсем его споили любители пострелять. Это в самом деле, как ты говоришь, галиматья. Но мне этого от тебя мало.

— Ты хочешь, чтобы я пришла к тебе ночью? Телекамеры, кстати, могут работать в инфракрасном режиме. А я женщина хоть и горячая, но скромная...

— Я хочу от тебя большего. Ты сможешь посмотреть в местной сети мою медицинскую карту?

— Нет проблем. На местном пароле я сегодня утром разминалась...

— Запоминай...

Я продиктовал номера страниц и порядок строк, которые были закрыты в принесенной мне ксерокопии.

— Что дальше?

— Карту Пулатова. За тот же период, что и у меня. Сколько раз он проходил у Радяна сеансы гипноза и какие это были сеансы.

— Поняла. Мочилов...

— Что?

— Мочилов к нам идет. Полковник подошел ко мне со спины.

— Извините, что мешаю ужину. Вы, товарищ капитан, еще не устали отдыхать?

— Что вы хотите мне предложить?

— Пришли новые документы. Я хочу, чтобы вы с ними ознакомились. Это предмет для разговора. А потом мы, может быть, сходим в тир потренироваться? Вы не возражаете против тренировки?

— Вы где будете после ужина? — спросил я встречно.

— В бункере. У себя в кабинете. Я там уже поужинал.

— Я зайду.

— Спасибо. А к товарищу майору у меня есть просьба. Поищите что-нибудь на сервере второго города.

— Хорошо, — кивнула Таня. В столовой можно и забыть про уставное слово «есть!». В столовой это слово приобретает значение «есть хочется». Должно быть, Мочилов это понимает.

Хотя полковник мог бы и получше маскироваться. Я понял, что имеется в виду сервер управления ФСБ в моем городе. Мне тоже интересно, что есть сейчас там. Особенно все, что касается капитана Югова и происшествия в поезде.