Владимир Моргунов - Серый кардинал

— У них еще и дни рождения отмечают? — что-то человеческое послышалось в голосе полковника Широкова: «Гля, козлы, вроде бы с голоду должны передохнуть, а все никак…»

— Случается, — подал плечами Клюев. — У меня даже билет до Тбилиси вроде бы сохранился. Впрочем, вам проще простого по регистрационным спискам проверить.

Широков выдержал красноречивую паузу: не беспокойтесь, мол, гражданин поднадзорный, все проверим, все перетрясем. Потом он спросил:

— А вы чем сейчас занимаетесь. Евгений Федорович? Где-нибудь трудоустроены?

Вот! Даже блатной, считающий «западло» иметь трудовую книжку, наверняка чувствует, что адреналина в его организме гораздо больше среднего при таком вопросе. Ты работаешь? Нет?! А как же до сих пор не подох с голоду?! Ты мать-одиночка? А что же это у тебя, суки, двухкомнатная квартира с мебелью?! У меня, шахтера, бля, того нету, а я почти не пью, всего по бутылке в день в среднем, я, сука-падла, в полпятого утра встаю, чтобы на смену успеть, вкалываю, как проклятый.

— Разумеется, трудоустроен, — бодро ответил Клюев. — Я служу охранником в фирме «Фея». Инкассация, сопровождение грузов, охрана офиса и тому подобное.

В частной фирме «Фея», которую содержала его подружка, Клюев появлялся не чаще раза в месяц — расписывался в платежной ведомости. Разумеется, в данной ситуации он руководствовался принципом: «Гусары денег не берут». С Линой Ставраки, директором фирмы «Фея», пылкой двадцативосьмилетней гречанкой, он и спал не слишком часто — раза четыре в месяц.

— Евгений Федорович, — теперь Широков паузу не выдерживал, но все равно Клюев мог быть уверен на сто процентов: и у Линки тоже будут интересоваться им, — Евгений Федорович, мы рассчитываем на вашу помощь в деле… в деле Петракова.

— Честно говоря, я более чем уверен, что Петраков пал, как сейчас говорят, жертвой разборок со своими партнерами, которых, наверное, следовало бы называть подельниками. Он глава «Торгового дома Петракова», насколько я помню. Да и вы это помните. Он наверняка стал бы губернатором на следующих выборах, как Немцов в Нижнем Новгороде. Наш народ экспроприаторов любит, независимо от того, у кого они забирают — у большинства или меньшинства. Я думаю, что убийство это следует рассматривать, как убийство бизнесмена, а не политика. — Клюев рассчитывал на то, что собеседник сочтет его типичным представителем масс, хотя и имевшим отношение к преторианской гвардии, человеком от сохи и молота, мышление которого формируется средствами массовой информации.

— Какие уж тут разборки, — вздохнул полковник Широков. — Ведь я же говорил вам: стреляли из тяжелого боевого арбалета, стреляли с большого расстояния, в полной темноте.

«Знаю я вас, охранников хреновых», — читалось во взгляде Широкова, — вы за сотню «зеленых» мать-отца пришьете, вы же ничего не умеете толком, кроме как кости ломать да убивать».

— Так ведь сейчас, имея валюту и возможность свободно кататься в дальнее зарубежье, можно что угодно привезти и ввезти.

— Такой вариант, конечно, нельзя исключать. — Нарушив принцип: «Молчи, за умного сойдешь», Широков одновременно подтвердил справедливость еще одной пословицы: «Чем выше мартышка влезает на дерево, тем лучше видна ее задница.» Последующие его упражнения в риторике убедили Клюева в том, что террористам, действующим во вверенной Широкову области, не следует быть слишком осторожными.

Ладно, хрен с ними со всеми, с террористами и Широковым. Но вот то, что он, Клюев, ни сном не духом не ведавший о зависимости его судьбы от судьбы злополучного главы «Торгового дома» (дельца теневой экономики, если уж выражаться языком масс-медиа), будет теперь взят «под колпак» подручными товарища (был этот мудила «товарищем», им же и останется) Широкова — факт несомненный. Разумеется, никто не помешает ему в поездках в так называемое зарубежье, на «семейные торжества», но о поездках будут знать. Жизнь его, хм, несколько разнообразится.

Да хрен с вами со всеми еще раз. Побегайте за мной, последите. Может быть, и вам, козлам, жизнь более интересной покажется.

Они с Бирюковым встретились у валютного бара, одного из заведений, который держал хороший знакомый Клюева Влад Рогунов. Бар открывался в семь вечера, народа в это время там собиралось всего ничего, настоящий «гудеж» (при пятидесяти «баксах» за вход!) начинался часа на два позже. Сам Влад часто присутствовал при открытии заведения, у него на это время были назначены встречи с деловыми партнерами и просто хорошими знакомыми, к которым себя мог отнести и Клюев.