Михаил Нестеров - Если враг не сдается

Андрей посмотрел на скованное небо. Казалось, это луна, прятавшаяся за тяжелыми тучами, гнала солнце к обрыву, а сейчас, проглядывая сквозь черно-серые бреши, словно высветила звезды.

Со стороны дозора послышались шаги — неосторожные, поскольку человек находился примерно в тридцати-сорока метрах. Человек-суслик. Оповестивший о своей принадлежности к рейдовой группе.

Наконец-то.

Дождались.

Полковник Кондратов, чувствуя некоторую неловкость, постучал в дверь кабинета помощника начштаба полка по разведке. «Только вчера здесь всё было моим, — усмехнулся командир части, — а сейчас всё колхозное». Не дожидаясь ответа, вошел. И — быстренько к столу, за которым восседал Артемов, дабы не нарваться еще и на приглашение войти. Это было бы уже слишком.

— Сообщение отправили, Сергей Сергеич? — спросил полковник.

— Да, и уже получили ответ.

— Кто принял сообщение?

— Не беспокойтесь, Михаил Васильевич, — не отвечая на вопрос, заметил Кондратов. — Седов свое дело знает. Мы с ним не первый год знакомы. К тому же бойцы у него как на подбор.

— Тридцать три богатыря?

— Можно и так сказать. В одном только я не очень уверен.

— В Мельникове? — с первого раза угадал Артемов и покивал: «Оно понятно. Мельников — не воспитанник этого центра, человек он пришлый, да к тому же и временный. Здесь незаконного эмигранта только терпят».

Пришлый, временный... и разный. До армии был один Игорь Мельников, в «своем ущелье» — другой, под конец службы — совсем не поймешь кто. Действительно ли он менялся или менялись взгляды на него? Это существенная разница. Разобраться бы в ней, но с Мельниковым в этом вопросе покончено. В Чечне он был героем, а здесь он — никто. И слава богу, что никто.

— Вы указали в сообщении Седову место высадки группы Литвинова?

— Обязательно. Даже указали время — водитель «Урала» и сопровождающий запомнили, который был час: четверть десятого. Всё это, конечно, сужает круг поисков. Думаю, к утру всё будет закончено.

— Было бы неплохо.

О несколько странноватой привычке Артемова есть в одиночку Кондратов узнал вчера от самого полковника. На предложение «отужинать» (в смысле и слегка расслабиться армянским коньячком) Артемов заявил: «Принесите ужин в кабинет. Я привык есть один». Вот так — сухо, сердито и непонятно. Изгой какой-то, подумал слегка ошарашенный Кондратов. Что он, не умеет есть, чавкает или у него трясутся руки при посторонних? А может, сам не переносит чавканья и неграмотного обращения с ложкой-вилкой? Черт его разберет.

Собственно, об этой странности гэрэушника полковник Кондратов вспомнил, когда позади него открылась дверь и дежурный по части буквально известил:

— Ужин, товарищ полковник!

Что для Кондратова означало: «А ты пошел вон!»

Вспомнил про странность полковника и постарался забыть о ней, как настоящий дипломат, который всегда помнит, что нужно забыть.

Полковник шел по коридору и представлял себе меланхоличное лицо Артемова, пережевывающее, как корова свой ужин. Именно пережевывающее лицо.

Что здесь будет твориться завтра, лучше не думать. Тут будет столько желающих пристроиться к заднице Кондратова, что уже сейчас тошно. Одна отрада — лично встретить ублюдка: «Ну что, щенок драный, доигрался в разведчиков?» Широкой ладонью по затылку и — на первый допрос.

В этот день произошло много неожиданного. И вообще, по мнению Михаила Артемова, этот день напарывался на определение «детская неожиданность». К этому подталкивал неожиданный приезд в учебный центр отца Игоря Мельникова генерал-майора Николая Мельникова. Эта новость стала бы новостью номер один, если бы генерал ходил в замах командующего войсками Московского округа внутренних войск, а не ПриВО. Считай, он просто заглянул к сыну, благо от Самары до учебного центра было всего полторы сотни километров.

Стемнело. В части зажглись фонари, у складов вспыхнули прожекторы. Почему генерал Мельников приехал так поздно? Артемов вспомнил, над чем он совсем недавно размышлял: Миротворец, мол, был героем в Чечне, а здесь он никто. И слава богу, что никто.

Николай Александрович приехал, как и подобает генералу, неожиданно и, конечно, не зная, что его сын вместе с группой спецназа находится в рейде. Давно уже, между прочим, с 10 апреля. «Я бы сначала позвонил», — подумал Артемов, ценивший время. Однако быстро поменял свой взгляд: он рассуждал с точки зрения полковника. «Ах, как хорошо быть генералом!..»