Михаил Нестеров: Черный беркут

Юсуп Худойкулов узнал о диверсионном акте русских поздно ночью. Его разбудил караульный, получивший по радио тревожное сообщение.

Вначале полевой командир ничего не понял: какие вертолеты? Кого обстреляли? Но десятиминутные глубокие размышления расставили все по своим местам. Его переиграли. Майор спецназа переиграл. Его люди на горных тропах охотились только за его тенью. А сам он воспользовался третьим вариантом. Как же он прошел два блокпоста? И на чем? Кроме американского грузовика с гуманитарной помощью, насколько был осведомлен полевой командир, никакого чужого транспорта на автодорогах замечено не было. Не могли же девять человек раствориться в грузовике! И можно ли считать совпадением появление в приграничном районе отряда спецназначения и фургона с гуманитарной помощью? Нет, теперь нельзя.

Как же они могли спрятаться в машине?

На этот вопрос Юсупу мог ответить только Евсей Кришталь, который к этому времени был уже на пути к границе с Узбекистаном. Евсей показал бы Юсупу на сорокасантиметровый откидной порог фуры, который вместе с открытыми дверьми, изготовленными на манер ширмы, изнутри фургона сливался с полом и представлял с ним единое целое. Одна из секций двери также имела сорок сантиметров в ширину и при открывании фиксировалась. Если бы на постах додумались померить и сами двери, находясь внутри фуры, с удивлением отметили бы, что при закрытии дверей образовывается широкая, чуть ли не метровая щель. Но никто и никогда не мерит двери. Проверяющих интересовала только длина кузова. Они наступали на откидной порог, будучи уверены, что стоят в это время на полу. Иллюзия целостности полнейшая. Фургон действительно был реквизитом Евсея, который ни в грош не ставил Эмиля Кио, его сына Игоря, но уважал молодого человека по имени Дэвид Копперфилд, чьи родовые корни проникают в самое сердце Одессы. И это неудивительно.

Юсуп не стал ломать голову, как сумел Кавлис с бойцами раствориться в машине (а может, он воспользовался другим транспортом, о котором полевой командир не знал), сейчас необходимо отдать распоряжения. Таджик без труда представил себе, что стало с боевиками его собрата после того, как четыре боевых вертолета покружились над Умуджкантом. А до этого они ненадолго зависли над его «КамАЗами», потому что группа, которой надлежало охранять машины, на связь не выходила.

Было в этом что-то странное. Пилоты вертолетов только предупредили его людей на тропе, но скорее всего уничтожили охранников. Логика отсутствовала напрочь.

Юсуп решил разобраться со всем на месте, а сам с пятьюдесятью боевиками на двух грузовых машинах поспешил в Умуджкант.

В кишлак полевой командир прибыл в девятом часу утра. Из боевиков Безари там находились только восемь человек. Их построили, и Юсуп приблизился к одному из них:

— Ты можешь рассказать, что здесь произошло? Где Безари?

Монгол молчал, словно не понимал языка, на котором к нему обращались.

Юсуп выстрелил ему в живот и шагнул к следующему. Повторил свой вопрос. Сделал еще один выстрел. Шагнул к следующему.

Берберийцы умирали мучительно. Семь человек крутились на пыльной земле, издавая мученические крики.

— Где Безари?

Молчание. Неумытые глаза грязного, неопрятного монгола были отвратительны. Юсуп нажал на спусковой крючок.

Последний, восьмой боевик Расмона свалился к его ногам.

Двое его людей подвели к нему старого табиба и его дочь. Полевой командир терпеливо повторил вопрос.

Аксакал приставил ладонь к уху. Юсуп, не сводя глаз с лекаря, поменял магазин и взвел курок пистолета.

Рахима успела опередить его:

— Он совсем глухой, не слышит. — Она повысила голос и крепко ухватила отца за локоть. — Тебя спрашивают, что произошло и где Безари?

Аксакал указал в сторону границы.

— Скоро должен вернуться. Остальные отправились в погоню за русскими. Они украли пленника. — Табиб махнул рукой на север.

В это время со стороны границы с Афганистаном до ушей Юсупа долетели звуки перестрелки.

Прежде чем отдать команду «По машинам!», Юсуп устремил неподвижные глаза на табиба:

— Старик, ты похож на гонца, который принес плохую весть. Но не в моих правилах убивать таких гонцов.

Полевой командир резко развернулся и поспешил к машине.

Новоград

Аксенов довольно смело нажимал на кнопки телефона, набирая номер Осоргина. «Директор должен быть на месте», — думал следователь, забыв о том, что для руководителя Управления по борьбе с терроризмом он перестал существовать как следователь, брат майора Кавлиса и просто как человек.