Валерий Еремеев: Приговоренный

– Вы в порядке, командир? Не ранены?

– Жив буду, – сквозь зубы процедил Сыч. – Там еще женщина эта, психоаналитик…

– Понял, – кивнул Юлий. Повернулся к спутнице: – Алена, это Руслан Петрович. Будь рядом, делай все, что он тебе скажет. А мне еще Сан Саныча поймать надо.

– Ты что, его знаешь? – удивился Сыч.

Не ответив, Юлий, схватив велосипед, пустился в погоню.

Прохладный вечерний ветер свистел в темных квадратных проемах недостроенного торгового центра. В быстро сгустившихся сумерках здание своими очертаниями напоминало египетского сфинкса. Из одного из оконных проемов, как раз в том месте, где у сфинкса должен был располагаться отбитый наполеоновскими артиллеристами нос, торчала железная Т-образная балка, на которой, вцепившись в нее обеими руками, висел человек. Еще один силуэт стоял в проеме, у самого края.

– Ну что, Сан Саныч, набегался? Дальше, кажется, бежать некуда, – сказал тот, что был сверху.

Побегали они славно. Увидев, что погоня ведется на велосипеде, Сан Саныч бросился через кусты еще нераспустившейся сирени и вбежал в проходной подъезд длинного многоэтажного блока. Чтобы продолжить преследование, Юлий вынужден был оставить велосипед. Сан Саныч драл пятки, как молодой сайгак. Через проходные дворы и улицы, через канавы и спортивные площадки, через детские садики и автомобильные паркинги. Погоня закончилась только здесь, на верхней площадке замороженной стройки. Как бы быстро для своего возраста (и не только для своего) ни бежал Волков, оторваться от настырного преследователя ему не удалось. Пытаясь схитрить, он вылез из окна и притаился, ухватившись руками за выступающую на улицу металлическую балку, уперев ноги в торчащую из стенных швов арматуру. Это оказалось не самым лучшим решением – арматура согнулась под тяжестью тела, и Александр Александрович повис в пустоте на высоте пятого этажа жилого дома, а шум привлек внимание Юлия.

– Тяжело, небось, так висеть? – участливо спросил Юлий. – Может, избавить тебя от страданий?

Юлий сделал вид, что собирается выстрелить.

– Не стреляй, прошу, не надо, – взмолился Волков, болтая ногами в темном пространстве.

– Я подумаю. При одном условии. Ты скажешь, кто меня тебе заказал, а я, так и быть, тебя не убью. Только говори быстрей, а то полетишь вниз, как мешок с кизяками.

– Ты кто? Я тебя даже не знаю.

– Меня зовут Юлий Тараскин. Вспомнил теперь?

– Да. Вспомнил. Тараскин… мент Тараскин.

– И как насчет заказчика?

– Дай слово, что не убьешь.

– Падлой буду, – улыбнулся Юлий и для верности даже провел ногтем большого пальца себе по шее. – Говори.

– Я не знаю имени. Между нами был еще посредник. Так всегда бывает, когда заказ приходит из-за бугра.

– Заказчик находится за границей? Не может быть! Кому я там нужен?

– Клянусь, не вру.

– Где именно? В какой стране?

– Австрия или Швейцария. Возможно, Венгрия, но маловероятно.

Юлий опешил.

– Не может быть, – повторил он.

– Может. Австрия или Швейцария. Точно говорю.

Даже в сумерках Юлий видел, как лицо Волкова наливается кровью от напряжения. Лысина блестела от пота. Тяжело дыша, он жалобно смотрел на Юлия.

– Помоги. Дай руку. Больше не могу. Сейчас сорвусь. Ты же слово дал. Я тебе правду сказал.

Юлий несколько секунд подумал, вздохнул и спрятал оружие.

– Слово давал. Все верно. Не убивать тебя слово давал. И я этого не сделаю. Прощай, член-голова на змеиной шее. Может, где-нибудь и встретимся. В другой жизни.

Повернувшись, Юлий пошел к лестнице. Волков остался висеть. Через минуту с торца стройки, где был главный вход, в темноте послышались удаляющиеся шаги человека. Но вместо того, чтобы полететь в пропасть, Волков хладнокровно, повисев для верности еще секунд двадцать, перебрал два раза руками, чтобы оказаться у самой стены, резко подтянулся и через миг уже сидел на парапете оконного проема.

– Встретимся, встретимся, – вслух проговорил он в темноту. – В этой жизни встретимся. И гораздо раньше, чем ты думаешь.

Перебросив внутрь ноги, Волков встал, спокойно отряхнул с одежды пыль и не спеша стал спускаться. Странно, но он совершенно не думал о том, что только что чудом избежал гибели, или о том, что теперь скорее всего ему придется бросить все и залечь на дно. Все его мысли, что и час назад, по-прежнему вертелись только вокруг чемодана-мыльницы. Александр Александрович все пытался понять, правда ли, что деньги были спрятаны в одном из частных домов Вышгорода, или же рассказ майора и появление Тараскина являлись частями подстроенного против него заговора? Додумать до конца эту мысль ему помешал силуэт человека, стоящего на последнем этаже напротив лестничного пролета.