Михаил Нестеров - Офицерский крематорий

– Но даже если он и подставил мне Риту, чего он добился? – пожал плечами Карапетян. – Может быть, кое-какая информация ушла через Риту к нему, через него – в штаб Жаркова, что из этого? У меня нет привычки говорить о делах в постели.

– И все-таки странно, что Хромченко погиб, – заметил я.

– Очень странно, что погибли шестьдесят человек, – парировал Серж.

– Ты знаешь больше, чем говоришь.

– Это вошло у меня в привычку.

Я начал понимать, что положение мое ухудшается с каждым словом Карапетяна. Ложь давалась ему с трудом. Ему проще было придушить меня – руками Кросса, и эта ночь могла стать последней для меня.

– Я обратил внимание на то, что рейтинг твой сполз до неприличия. Все еще надеешься на победу?

– Рейтинг может взлететь в один день, в один час.

– Почему у меня складывается впечатление, что ты делаешь ставку на сенсацию? Что для тебя победа? Вершина? – Я поднял руку вверх.

Кто-то покорил Эверест, кто-то недотянул до него и довольствовался соседним «восьмитысячником» в Гималаях. У кого-то предел мечтаний – Монблан, у кого-то – «тысячники» норвежского горного хребта Семь сестер. По большому счету, у людей, покоривших свои вершины, нет зависти к тем, кто посматривал на них «свысока». Все они из одной когорты покорителей, команда избранных, и оказаться в этом элитном клубе – честь и вторая по значимости задача в жизни, первая – родиться на свет.

Карапетян не ответил на мой вопрос, и я продолжил:

– Ты рассчитываешь на меня, на мой опыт в расследованиях, ты даже сделал ставку на меня. Я тоже рассчитывал – на предельную откровенность, а ты скрываешь существенные детали. О связи между тобой, Ритой и Хромченко я узнал только сегодня. Столько времени потеряно… Не забывай и другой момент: ты считаешь, что на кону твоя репутация, я же веду отсчет с конца твоего списка, куда ты воткнул мою никчемную жизнь и постоянно намекаешь об этом. Так я хочу получить ответ на вопрос: тебе что, стыдно стало за твою связь с простым ментом? Или тебя задел факт знакомства с женщиной через посредника?

– В тот день я не придал этому значения. Я выбросил Хромченко из головы и больше с ним не встречался.

– Или он тебе больше не попадался на глаза.

– Не вижу разницы.

Я вернулся к первой фотографии, на которой Рита наслаждалась одиночеством.

– Так, как она, позируют после продолжительного знакомства.

– Как ты сказал?

Я заметил напряжение в глазах Карапетяна, и оно было высоким, как будто через них пропустили вольтову дугу.

– Я сказал: так, как Рита на этом снимке, позируют после продолжительного знакомства. Ты же утверждаешь, что сделал этот снимок в первый день, едва увидел ее. Если я разложу снимки в обратной последовательности, получится другая картина. Смотри: ты и Рита – вместе, этакое кольцо с бриллиантом. Ты сияешь, она сверкает. И в этом свете Рита демонстрирует внимание на Хромченко. Тот тает, как мороженое, – женщина самого Сержа Карапетяна делает ему знаки! Они встречаются тайно и в Новограде. Рита знает свое дело, и вот уже Хромченко вязнет по уши в любовном болоте. Он принимает предложение убрать тебя с дороги. Как – Рита набрасывает план и шепчет любовнику на ухо: «Нужно только поджечь архив». Понятно, что вина за поджог ляжет на тебя. Но ты на это и рассчитываешь. Ты сам сказал: рейтинг может взлететь в один миг. Стоит только приоткрыть часть тайны: поджог совершил полицейский, и мотивы его поступка тебя лично не касаются. И пока электорат ахает и тянет к тебе ручонки, тот же Кросс подбрасывает в гараж Хромченко улики: второй экземпляр взрывного устройства или его составные части. Но Хромченко переборщил – видать, уже не мог жить без Риты, и спалил здание целиком. Рита запаниковала, ударилась в бега. Кросс нашел беглянку в «Гроте». Там же увидел лоха, на которого можно было повесить убийство. Как тебе такая версия?

– Жаль, – посочувствовал своему предвыборному штабу Карапетян. – Жаль, что мы раньше не встретились. Ты помог бы мне одержать победу уже в первом туре.

– Все еще надеешься на победу? – хмыкнул я и шагнул к кабине лифта.

– Что ты собираешься делать дальше? – окликнул меня Карапетян.

– Доказывать свою невиновность, – искренне ответил я.

Мне пришлось вернуться, чтобы изложить план действий.

– Кто такой Хромченко? Даже ты скрыл от меня такую важную деталь, как его служба в архиве. Мне нужно узнать о нем больше. Расспросить его родственников? – Я покачал головой. – Это все равно что явиться в полицию. Обыск – вот первое, что пришло мне в голову. Осмотр – и есть цель найти что-либо укрываемое или недозволенное, предметы или документы… «Серч визаут уоррант», как говорят англичане.