Михаил Нестеров - Офицерский крематорий

– Я понял, куда ты клонишь. Реально есть возможность заглянуть не в сам компьютер, но в его настройки и файлы, сохранившиеся на сервере. Но для этого нужно войти в систему под учетной записью Риты.

– С учетной записью «Майкрософт», – конкретизировал Проныра. – Только сначала создать ее и ввести пароль. Я почти на сто процентов уверен, что настройки ее компьютера синхронизированы с сервером. Доменное имя ее электронной почты принадлежит «Майкрософт» – не самый популярный ящик в России. Чаще всего его используют для создания учетной записи. Взломы паролей я не практикую, и вообще на взлом уйдет много времени. Найдешь кодовое слово – попробуем отыскать в ее письмах что-нибудь ценное для твоего расследования. Тебе нужны ее контакты в соцсетях?

– Ты сказал, их немного.

– Да. Твою знакомую можно назвать замкнутым человеком.

Я приготовился записывать…

– Теперь по фотографиям, которые ты мне скинул. Все они есть в сети.

– Все до единой?

– Да.

Я покачал головой: Проныра разбил мою «теорию заговора». То есть снимки с места пожара, которые Рита хранила в тайнике, находились в общем доступе. Они тут же обесценились в моих глазах.

– Я составил список, – продолжал Проныра. – В нем я выделил и оставил наверху людей, на снимках которых не проставлено время. Как я понял, тебя интересует именно этот момент?

– Да, в первую очередь.

– В сети есть сайт, посвященный «чкаловскому пожару». Там опубликованы имена всех жертв, а также ссылки на их странички в соцсетях. Ну, а там свои бесконечные цепочки: друзья, друзья друзей… Уже в этих «подсетях» я нашел посмертные снимки. Техника идентификации такая: узнав имя, я выходил на официальный сайт, а там – прижизненный снимок человека. Думаю, тебе и так все понятно, и мне ничего систематизировать не надо.

– Да, спасибо тебе!

Материалы, которыми я располагал, – это в основном фотографии плюс данные, которые мне скинул Проныра. Я не мог вести прямого оперативного расследования, поскольку сам находился в розыске, и это меня угнетало. Я мог провести расследование качественно и быстро, если бы руки у меня были свободными, а так чувствовал себя прикованным наручниками.

Я смотрел на список жертв ЧП. Сайт сделан с умом: имена жертв, расположенных в алфавитном порядке, ниспадали на заднем фоне водопада.

Аттер Виктор Сергеевич, майор полиции…

Беркова Лидия Степановна, лейтенант…

Белявская Ольга Вадимовна, лейтенант…

Фадеев Николай Евгеньевич, подполковник…

Хромченко Игорь Викторович, капитан…

Хромченко – последний в списке жертв на официальном сайте, в списке Риты (если считать расположение и хранение фотографий списком) он – первый. Почему она подняла его на первое место? Есть ли в этом смысл? Есть – если взять во внимание его последнюю должность в Главке: он работал в архиве.

В соцсетях Проныра на него почти ничего не накопал. Своей странички ни на одном из онлайн-сервисов, предназначенных для отражения и организации социальных взаимоотношений, у него не было (может быть, согласно рекомендациям или внутренним правилам ведомства, в котором он проходил службу). Однако Проныра отыскал снимки с его изображением на страничках его одноклассников. И чем больше снимков я просматривал, тем больше росла во мне уверенность: я и раньше видел этого человека, возможно, на тех же снимках, но не в реальной жизни.

Просматривать фото из архива Риты – бессмысленно, на них – заживо сгоревшие и разбившиеся. Это за исключением и поныне здравствующих персонажей: того же медика из «Скорой», препирающегося с ним полицейского, пожарных, волонтеров. Но среди них не может быть Хромченко, потому что он в то время уже был мертв, и он в этой общей колоде снимков. Тогда где я его мог видеть? Ответ напрашивался сам собой: в иной колоде, в которой все счастливы, все довольны – у Карапетяна.

– Поехали, – поднял я на ноги Кросса.

Тот смирился с ролью личного водителя, телохранителя и напарника. Спросил только: «Куда едем?» – «К Сержу», – ответил я.

Мы в офисе. В вестибюле я в очередной раз отметил застекленную конторку с единственным сотрудником охраны. Определение «охранник» не подходило к этому стильно одетому парню. Секьюрити? С натягом. Гард – вот хорошее слово. В нем заключена и спортивная составляющая. Именно она лучше всего характеризовала этого тренированного парня. Пиджак ему был впору, но под ним угадывались крутые, как у Ронни Колемана, мышцы.