Сергей Зверев - Пылающая межа

– Хитрые, дьяволы! – стукнул по столу Хачатрян.

– Сроки? – Огольцов щелкнул зажигалкой и закурил, окутавшись клубами дыма.

– Поначалу они выставили условие: собрать деньги за сутки, – сообщил Тигран. – Ну, естественно, я сказал, что это нереально. Удалось выторговать у них еще пару дней. Я объяснил – на то, чтобы собрать деньги, нужно время.

– Ну, допустим, – кивнул капитан, – а насколько вообще реально найти требуемую сумму?

– Найти! – усмехнулся Авакян. – Найти, конечно же, невозможно. А вот собрать – другое дело. Я думаю, вам уже известно, что такое Казарян для Агдама и вообще для Арцаха. Это же человек-легенда! Человек, сделавший себя сам. Своим трудом, талантом доказавший всем, что если ставить любую цель – к ней реально дойти, пускай и к самой несбыточной на первый взгляд.

Огольцов невозмутимо попыхивал сигаретой, думая о том, что столь высокопарные слова – вещь, конечно, приятная, особенно для знаменитого уроженца Агдама, но в данный момент лучше было бы не отклоняться от темы. Впрочем, он не стал прерывать собеседника, давая ему выговориться.

– Так вот, видеозапись обращения Казаряна оперативно передали диаспоре…

– Уже успели?

– А что же остается делать? – пожал плечами Авакян. – Время дорого, и мы задействовали все, что только может помочь в данном случае. В общем, диаспора готова заплатить эту сумму.

– Хорошо, а как решили провести весь процесс, начиная с передачи денег? – Огольцов, похоже, также взвешивал все с разных сторон.

Однако у него на рассмотрении были еще кое-какие варианты, соответствующие его десантной специфике, которые пока что не озвучивались.

– Механику передачи денег и освобождения похитители обещали сообщить в самый последний момент, – произнес Тигран, – об этом они сообщат сами. Вот в общем-то и все, что касается условий освобождения.

– Кстати, я пока что так и не видел видеозаписи, – напомнил миротворец.

– Ах да! – спохватился Хачатрян. – Совсем вылетело из головы. Сейчас, минуточку.

Тут же на столе был открыт ноутбук. Тихонько зажужжал дисковод, и на мониторе появилось лицо Казаряна. В отличие от Авакяна и его помощника, знакомых с содержанием материала, капитан полностью сконцентрировался, глядя и слушая то, что произносил похищенный бизнесмен. Кроме главного Огольцова сейчас интересовали разные «мелочи». Он обращал внимание на помещение, в котором содержался заключенный, на то, что его окружало. Правда, он убедился, что это мало что могло дать, но видеозапись была просмотрена с превеликим вниманием. Иногда капитан откручивал запись назад, иногда останавливал изображение, увеличивая какой-то фрагмент. Наконец просмотр был закончен.

– Ну, вот видите, капитан, вряд ли здесь можно найти что-то достойное внимания, кроме того, о чем я уже сообщил, – сказал Авакян, когда просмотр был завершен.

– Да, хотя кое-что я увидел, – туманно ответил Огольцов. – И что же дальше?

– Как это что – деньги уже собираются. Машина запущена и работает на полную катушку. Другого выхода, по-моему, просто не существует.

– Безвыходных положений не бывает, – прозвучало одно из любимых выражений капитана.

– Это вы о чем? – спросил Хачатрян.

– Я считаю, что нельзя так безоговорочно соглашаться с похитителями.

– А что вы предлагаете? – хмыкнул Авакян.

– Я предлагаю помощь российских миротворцев в захвате похитителей.

– И что же, по-вашему, провести войсковую операцию? – хихикнул Хачатрян. – Позвольте спросить – против кого и где? Мы же не представляем себе, даже приблизительно, местонахождение Казаряна. Это может быть где-то в нескольких километрах отсюда. А вполне возможно, что сейчас он сидит на азербайджанской территории. Тем более что она начинается совсем рядом. Так что…

– Да нельзя так делать! – решительно заявил капитан. – Нельзя вести переговоры с террористами. Это воспринимается ими как признак слабости.

– Если нельзя гарантировать успешного результата, то есть обеспечения жизни и здоровья заложников при проведении силовых мер, значит, надо идти на любые переговоры, – авторитетно заявил Авакян. – Тут ведь цель – спасти жизнь и здоровье заложника. Если для этого надо заплатить – значит, ничего другого не остается.

– Надо действовать, – говорил Огольцов, – дайте мне сутки, и у нас будут сведения, гарантирую это.

– Нет, нет и еще раз нет! – отрицательно покачал головой Авакян. – Мы не можем рисковать жизнью Левона. Все должно пройти так, чтобы ни в коем случае не подвергнуть его опасности.