Сергей Зверев - В волчьей шкуре

Грин махнул рукой Файзулле, прося его вернуться.

– Их было двое, – прошептал он. – Тех трое, Матас их хорошо видит и готов убрать, только просит мою помощь.

– Точно трое, не больше?

– Точно, кэп, слушай, – он подал Файзулле наушники с маленькой радиостанции.

– Кэп, их три, ниже возвращается Фарид и Усса с Азизом. Торопись!

Файзулла вернул наушники Грину.

– На «три» стреляй правого, – передал Матасу команду Грин. – Мне хорошо виден мэн в середине, бей и левого. Успей. Раз, два, – после слова «два» Грин задержался, целясь в одного из душманов, и резко, вместе с выстрелом, громко прошептал: – Три!

Он успел сделать и второй выстрел, похоже, как и Матас. Но это Файзулла определил не по звуку стрельбы, у обоих на стволах были надеты глушители, а по меткам, отмеченным пулями в телах душманов. На груди моджахеда, стоявшего слева к ним лицом, в одно мгновение появились две отметины. Одна оставила темное пятно на верхней части груди, вторая – чуть ниже.

Дополнительные отметины появились и на телах двух других душманов, лежавших на земле. И еще ко всему между ними произошел взрыв. Его виновником, скорее всего, стало тело одного из убитых моджахедов, скатившееся вниз и потянувшее проволоку, прикрепленную к чеке гранаты.

– Кто-то еще должен их охранять, – прошептал в наушники Грин.

И через некоторое время нашел «его». Он находился чуть выше минеров, прятался в кустарнике, растущем на краю скалы. Но первым сделать выстрел тот не успел, его опередил Матас…

Матас ошибся, Усса возвращался в лагерь один, без Фарида и мальчишки. По дороге он разминировал несколько натяжных гранат, которые душманы установили, по его мнению, безграмотно, «на самом виду». У Бараньей головы стояла еще одна мина, но почему-то противотанковая, и не были замаскированы ни землей, ни травой взрыватель и часть ее корпуса. Скорее всего, предположил Усса, это было сделано душманами в рамках предупреждения им.

– Мы ночью больше не будем ходить там! – сказал Файзулле Усса.

– Согласен. А растяжки?

– Гранаты стояли на тропе, – вздохнул Усса, – зажатые камнями. Камни легкие, – он покачал головой, давая понять, что они не смогли бы долго удерживать растяжку в таком положении, рассыпались бы, и гранаты взорвались.

– А почему ты вернулся один? – спросил у Уссы Файзулла.

– Фарид остался у Бараньей головы, придет к вечеру. Передал, что скоро в кишлаке будут собираться полевые командиры Торака. У Абдулы Мухаммада день рождения. В кишлаке они провели чистку: убили двух стариков, муллу посадили в заваленный кяриз. Родственников революционеров нет, их давно убили. Мальчишку какого-то били, видел, хотел стрелять, – с силой сжав челюсти, Усса замолчал. – Через неделю у них будет этот праздник, так сказал бача. Барашек согнали туда э-э, твенти, твенти, у-у.

– Двадцать, – подсказал Файзулла.

– Так, так! Двадцать барана.

– А бой, то есть, Фархад, где?

– Он молодеца, он бачата ходил, менял, э-э-э сигара, сахар э-э…

– Что Фарид сказал?

– Фарид сначала ходил к душманам, – развел руками Усса. – Потом пришла, говорит, иди к Файзулле и ждите меня.

Файзулла заметил, когда Усса начинает торопиться что-то рассказывать, то из-за волнения сбивается и начинает путать английские слова с русскими, постоянно ошибается в произношении русских слов, в их окончаниях.

– Дальше?

– Кэп, он хочет их один – туу командира связать и отнести на склад к Айвану. Ноу, ноу, зе-е, Са-а-а…

– В лагерь Саадр ад-Дина, – подсказал Уссе Айван.

– Та, та, кэп. Пусть разбираетса. Гоу, гоу…

– Да-да, пойдем, только не сразу, нужно подождать Фарида, – сказал Файзулла. – Иди отдыхай.

Файзулла сразу все понял, как договаривались они с Фаридом, так все и должно произойти: взять в плен кого-то из ведущих командиров Торака, отвести его к базе Саадр ад-Дина, открыть стрельбу и оставить там его раненным. И этого вполне хватит, чтобы столкнуть Торака с Саадр ад-Дином.

Но информация о том, что полевые командиры Торака будут собираться в кишлаке, все меняла. Ну зачем, спрашивается, тогда Фарид принял решение лезть в лапы этой банды? Разве он не понимает, к чему это может привести? Если соберутся полевые командиры, то и охрана у них будет серьезной и наемникам таким маленьким числом навряд ли удастся подобраться хоть к одному из них близко, не говоря уже о взятии командиров в плен. А вдруг там будет и сам Торак? Хотя он навряд ли находится здесь, в гуще войны. Скорее всего, сидит где-нибудь в Иране или в Пакистане и ждет здешнего урожая, а потом снимет с него сливки.