Мэтью Рейли - Полярная станция

Реншоу сделал шаг вперед, приблизившись к Шофилду.

— Но я намерен исправить эту ситуацию, лейтенант Шофилд. Решительно и окончательно. Следовательно… я сделаю это.

Реншоу стоял рядом с кроватью, возвышаясь на Шофилдом и твердо глядя ему в глаза.

Шофилд напрягся. Он был абсолютно беззащитен. Он не имел ни малейшего понятия о том, что Реншоу собирался сделать…

Щелк! Кожаный ремень вокруг левой руки Шофилда ослаб и упал на пол, Через секунду ремень вокруг правой руки последовал за ним.

Руки Шофилда были снова свободны. Реншоу освободил ремни, прижимающие их к кровати.

Шофилд принял сидячее положение, пока Реншоу отсоединил ремни вокруг ног.

В течение некоторого времени, Шофилд внимательно смотрел на Реншоу. Наконец, он сказал:

— Спасибо.

— Не благодарите меня, лейтенант, — сказал Реншоу. — Верьте мне. И обещайте мне, обещайте мне, что, когда все это закончится, вы осмотрите тело Берни Олсона. Посмотрите на его язык и глаза. Это все объяснит. Вы — моя единственная надежда, лейтенант. Вы — единственный человек, кому я могу доказать свою невиновность.

Теперь, когда Шофилд снова мог двигаться, он сел на кровати. Он дотронулся до шеи. Она пульсировала от боли. Он посмотрел на свое отражение в ближайшем зеркале. Реншоу хорошо зашил рану. Аккуратные, ровные швы.

Реншоу протянул ему прямоугольный кусок материи.

— Вот. Наложите на швы. Будет действовать как бактерицидный пластырь, рана должна быть плотно закрыта.

Шофилд взял лейкопластырь и плотно закрепил его на ране. Он осмотрел свое тело. Реншоу снял с него большую часть снаряжения — осталась только его маскировочная одежда и серая рубашка с высоким воротником. На нем также остались ботинки и побитые наколенники. Все его оружие — пистолет, нож, МР-5 и Мэгхук — а также его серебристые антибликовые очки лежали на столе в дальнем конце комнаты.

Шофилд снова заметил закрытую дверь, и что-то всплыло в его памяти. Он вспомнил — ему говорили, что дверь в комнату Реншоу замурована, прибита к раме его коллегами-учеными. Но он также вспомнил еще кое-что — за несколько мгновений до того, как в него выстрелили, ему сказали, что эту дверь выламывали…

Внезапно Шофилд спросил:

— Как я попал сюда?

— Очень просто. Я положил ваше тело на «немого официанта» и послал его на этот уровень, — сказал Реншоу.

— Нет, я имею в виду, я думал, что вы заперты в этой комнате? Как вы выбрались?

Реншоу хитро улыбнулся.

— Зовите меня Гарри Гудини.

Реншоу подошел к противоположной стене комнаты и встал перед двумя телевизионными мониторами.

— Не волнуйтесь, лейтенант. Я покажу вам, как я выбрался отсюда, но через минуту. Сначала у меня здесь есть кое-что, что, я думаю, вы бы хотели увидеть.

— Что?

Реншоу снова улыбнулся. Той же хитрой улыбкой.

— Вы бы хотели увидеть человека, стрелявшего в вас?

Шофилд пристально смотрел на Реншоу.

Затем, медленно, он спустил ноги с кровати. Шея дернулась, вызвав страшную головную боль. Шофилд осторожно прошел по комнате и встал рядом с Реншоу, напротив двух телевизионных мониторов.

— Вам не холодно? — спросил Шофилд, глядя на достаточно легко одетого Реншоу.

Реншоу распахнул рубашку, как Супермен, обнажив голубоватое одеяние, похожее на термокостюм.

— Неопреновый костюм, — гордо сказал он, — Используется на шаттлах для передвижения в открытом космосе и тому подобного. Здесь может быть 100 ниже нуля, а я и не замечу этого.

Реншоу включил один из мониторов, и на экране появилось черно-белое изображение.

Изображение было зернистым, но через несколько секунд Шофилд понял, что было перед ним.

Это был вид бассейна на нижнем уровне полярной станции.

Однако это был странный вид — снятый навесной камерой, направленной прямо вниз на бассейн и окружающую его площадку.

— Прямая трансляция, — сказал Реншоу. — Камера установлена с нижней стороны моста, охватывающего уровень С. Она смотрит прямо вниз, на бассейн.

Шофилд прищурился, глядя на черно-белое изображение на экране.

— Ученые, работающие на этой станции, меняются каждые шесть месяцев, — сказал Реншоу. — Поэтому мы просто наследуем комнаты друг друга. Парень, живший в этой комнате до меня, был чокнутым старым морским биологом из Новой Зеландии. Странный парень. Он просто обожал касаток, не мог насладиться ими. Боже, он смотрел на них часами, любил наблюдать за ними, когда они всплывали за воздухом внутри станции. Он давал им имена и так далее. Господи, как же его звали … Кармин какой-то.