Евгений Павлов - Мракан-сити

— Кто бы он ни был, он, очевидно, издевается над нами — чувствуя сильную слабость в ногах, связанную не только с напряженной обстановкой, но и со здоровьем, ходящий из угла в угол Сет нащупал в стене подобие рычага. Когда мужчина надавил на него, послышался глухой шум отодвигающейся плитки.

Репортерша и мэр увидели друг друга. Но это, отнюдь, не прибавило уверенности. Наоборот. У обоих возникло мнение, что если здесь есть межкомнатный проход, значит, похититель хотел, чтобы они увидели друг друга.

— Как вы тут оказались? — спросил Сет. Девушка, право, ничего не хотела говорить и присутствие за стенкой такого же обреченного, как она, не обрадовало, но и не шокировало.

Питая какое-никакое уважение к незнакомцу, который, вероятно, испытывает тот же непоколебимый FEAR, что и она, изводит себя самыми режущими предположениями и тайно стонет. Но стон никто не слышит, кроме него, и такое невнимание — самое страшное, что способно испытывать живое существо.

— Эмм… — сгорая от нерешительности, Луиза думала, можно ли ему верить, но на вопрос ответила, — Я работаю на телевидении — потом решила, что да, можно. Мужчина выглядел изможденным, с лихорадочно горящими глазами, но трогательным, безобидным, — Вы меня не видели никогда…?

— Припоминаю… — Сет осмотрел девушку с ног до головы, подметив для себя множество тонкостей в ее моднявой одежде, вдумчиво покачал головой и резюмировал, — Вы — скандальная корреспондентка, нажившаяся на статьях, посвященных кровавой резне, случившейся в лагере, как его там…

Мэру не пришлось долго напрягать мозги, чтобы вспомнить название. Сименс помогла:

— Полуночники?

— Да-да! Это и есть тот самый лагерь. Ох, ну, у вас и статьишки.

Зачем-то приплели к убийствам нечистую силу…

— Наживное — Луиза присела на корточки, — Честно сказать, не я фантазировала, а мои коллеги…

— Ваше ремесло очень специфичное. Как считаете, оно никак не связано с происходящем? — мэр озвучил недавно возникшие страшные опасения мисс Сименс, лицо которой выразило сильную растерянность.

Прокашлявшись, девушка вспомнила, что тогда происходило в редакции, и объяснила все с максимальной доходчивостью:

— Поклонники газеты, самые ярые читатели, и те раскритиковали статью. За что — объяснять не нужно. Многое переврали с целью приуменьшить нанесенный преступником реальный ущерб. У массового читателя впечатления смешанные, от недоумения до восторга…

«Верно судачат, на каждую левую статью найдутся дураки, которых устроит неправда. А такая правда никому не может понравиться».

Следующая цель «Лепрекона» — корреспондент Руперт Уолберг, посвятивший этот дождливый вечер телефонной болтовне со своей младшей сестренкой. Помимо работы на телевидении, Уолберг имел массу занятий и хобби. Он открыто считал себя эстетом: носил фирменную одежду с блестками, ту, что носят люди-бренды, но сам обходился секонд-хендами; подражал «звездам» — певцам, шоуменам актерам; ходил на всевозможные корпоративы и в любой компании пытался привлечь к себе внимание, особенно это касалось женского пола.

— Гипотетично, мы могли бы посодействовать, чтобы это разрешилось чуточку быстрее. Но здесь замешана не только полиция…

«Любопытная Варвара» не отлипала от Руперта, желая знать буквально все о жизни брата. В последние дни звонки участились.

— А почему, фух-фух-фух, тебя на пару дней отстранили?

— Посчитали интерес СМИ недостаточным для полноценного участия в расследовании. В чем-то конторы, может, и правы. Но, мне кажется, будет то же самое, что и с Полуночниками: половину истины скроют, сохранив лишь малозначительные факты, а вину по обычаю повесят на СМИ!

— Боже, Руперт — послышалось из трубки, — Неужели все полицейские в этом мире такие наглые и мелочные?

— Хотел бы я ответить нет, но не люблю обнадеживать, Салли…

Убийца был уже рядом — стоял за дверью гостиной, выжидая удобного момента для атаки сзади. Про всегда сказать сложно, но сейчас им руководили обострившиеся звериные инстинкты, в башке ежесекундно повторялась команда «убить». Идея фикс эволюционировала до уровня жажды голодного волка.

«Еще чуть-чуть, только подожди».

— Ой, я прекрасно понимаю, к чему ты клонишь, хитрая… — Руперт взвизгнул и подпрыгнул на месте, — Вечным комментаторам необходима пища, вот для них и придумывают мифы, а когда речь идет о правдолюбах, то встает вопрос, для кого писалась статья…

— А ты не перегибаешь?